"Наум Давидович Фогель. Гипнотрон профессора Браилова (научно-фантастическая повесть) " - читать интересную книгу автора

по строчкам.
"Вчера, во время катания на шверботе, - писалось там, аспирантка
психоневрологического института И.А.Браилова свалилась в воду. Швербот
находился далеко от берега. Не умея плавать, Браилова начала тонуть.
Сидевший за рулем Г.С.Лосев бросился в море, настиг утопающую и, несмотря на
штормовую погоду, продержался с ней на поверхности до прихода спасательного
катера. Пострадавшей была оказана медицинская помощь. Здоровье вне
опасности".
Ирине стало мучительно стыдно за свою ложь. Она опустила газету и
посмотрела на ссутулившуюся фигуру отца.
- Я не хотела огорчать тебя и потому скрыла, - прошептала она. - Если
бы я знала, что тебе станет известно... И потом, в заметке все очень
преувеличено, папа. Поверь.
Антон Романович молчал, продолжая постукивать пальцами по подоконнику.
Ирина постояла немного, искоса поглядывая на отца и растерянно теребя
газету, потом вздохнула и, понурившись, пошла к двери.
- А этот, Лосев?.. Можно хотя бы узнать, кто он такой? - спросил Антон
Романович. - Или это тоже секрет?
- Какие же секреты? - остановилась Ирина. - Я с ним познакомилась в
прошлое воскресенье. На пляже. Очень интересный человек: живой, остроумный.
Он бы тебе понравился, папа.
- Не сомневаюсь, - буркнул Браилов. - Ладно, иди спать и... Будем
считать инцидент исчерпанным. А только чтобы такие прогулки, даже с
интересными людьми, больше не повторялись. Это - категорически!
Заметка в газете встревожила не только Браилова. В тот же день,
несколькими часами раньше, она стала предметом обсуждения среди сотрудников
журнала "Новости науки и техники".
Первым прочитал заметку Картавин - сорокапятилетний молодящийся
журналист, весельчак и любитель сенсаций.
- Лосев-то наш прогремел! - воскликнул он, тыча пальцем в газету. - Ах
морской пират, разбойник этакий!
Схватив газету, он побежал разыскивать Лосева.
Лосев никогда не работал дома. Свои очерки он писал тут же, в редакции,
примостившись за столом у окна в большом тихом зале редакционной библиотеки.
- Чем ты занят? - спросил Картавин, заглядывая через плечо Лосева на
исписанные четким почерком узкие полоски бумаги. - О, Сибирь-матушка,
Амур-батюшка... Я считал, что ты психоневрологию штурмуешь.
- Почему психоневрологию? - удивился Лосев, отрываясь от объемистого
тома "Большой Советской Энциклопедии".
- Да вот, читаю в газете... Наш Лосев спас от смерти аспирантку
психоневрологического института. Думаю, Георгий Степанович новую тему
облюбовал и собирает материалы из первоисточника, да еще в экзотической
обстановке.
Лосев прочитал заметку и возмутился:
- Черт знает что! Найти бы, кто этим занимается, да уши натрепать.
Любой пустяк - в газету!
- Ну, знаешь, спасение человека - это не пустяк, - заметил Картавин. -
Это - героизм, если хочешь.
- Подумаешь, героизм! Она так волновалась, чтобы отец не узнал, а
теперь... И меня в таком свете выставили - людям в глаза смотреть стыдно.