"Наум Давидович Фогель. Капитан флагмана " - читать интересную книгу автора

грустью. - Во-первых, я слово дал, а во-вторых, - это вам только, как
родному отцу, - ребенок у нее будет.
- Вот оно что, - протянул Скиба. - Тогда, конечно... А только скажу я
тебе все равно: противно, когда битая бабенка молодого парня таким вот
манером в загс тянет. В общем, не стану хаять ее, невеста она тебе и, по
всему видать, женой станет. Хоть не время, а станет. Но я так думаю, что
лучше бы тебе на ком-нибудь из наших заводских девчат жениться. Вон какие
пригожие у нас работают. Нет, на вечерку вашу я не пойду. Извини уж.
Хитростью она тебя берет. Коварством. И боюсь, если я малость выпью, скажу
об этом при всем народе. Нехорошо получится. Лучше дома посидеть мне, пока
вы там будете коньяки хлестать и кричать "горько". У меня что на уме, то на
языке. И не обижайся.
Григорий сказал, что не обижается, хотя и было ему очень обидно.
А потом вышло все, как Скиба предсказывал.
..."Черт меня дернул сегодня за держак взяться, - думал Григорий. - И
шва того меньше метра сварил. И место неброское. А этот англичанин увидел".
Скиба разулся, выкопал в песке небольшую ямку, подождал, пока она
заполнится теплой водой, и опустил в нее ноги. Посмотрел на Таранца.
- О чем задумался, Гриць?
- О ничтожестве всего сущего на земле, - помолчав немного, замогильным
голосом произнес Григорий.
- Язык у тебя сегодня какой-то поповский.
- Ничего ты, дядя Вася, не понимаешь, - произнес Таранец, продолжая
просеивать песок между пальцами. - Работаешь, можно сказать, без передышки и
смену, и полторы. А для чего, собственно говоря?
- Как это "для чего"? - даже брови сдвинул бригадир. - Мы корабли
строим. Понимаешь, корабли.
- Эка важность - корабли, - все в том же тоне продолжал Григорий. -
Сколотил несколько бревен, прицепил сзади какой-нибудь захудалый мотор с
винтом на хвостовине - вот тебе и корабель... Ну, скажем, у нас вместо
бревен - железная коробка высотой с десятиэтажный дом, вместо моторчика -
газовая турбина в тысяч сто лошаденок. В принципе - одно и то же. Ты на свой
корабль с философской точки зрения посмотри, дядя Вася.
- А с философской точки зрения - это контейнеровоз с четырьмя мощными
кранами на борту, автономный - хоть посреди океана разгружайся.
Контейнеровоз, брат. Лайнер. Громадина. И по оснастке своей и удобствам для
команды равного себе в мире не имеет. Вот что такое наш корабль с
философской точки зрения.
- Ну а если его рядом с луной поставить - песчинка.
- Если с луной, то конечно, - согласился Скиба, - а только ведь и
песчинка - любопытная штука. Помню, в школе еще, взял я такую песчинку да и
ткнул под микроскоп. Глянул - и ахнул. Скала. На ладонь положишь - ничего, а
под микроскопом - громадина.
- Вот видишь, - произнес Григорий, - оказывается, и ты задумываешься.
- Человек должен задумываться. На то он и человек. А только главное -
что его мысли бередит. Вот ты, к примеру, сейчас о чем думаешь?
- О бесконечности думаю.
- Простая вещь эта твоя бесконечность, - махнул рукой Скиба. - И
задумываться над нею нема чего. Написал ты, к примеру, какое-нибудь число.
Пускай даже очень большое. А я возьму да и припишу к нему единичку. Ты