"Дион Форчун. Современная психическая защита" - читать интересную книгу автора

должны признать, что вы некомпетентны и не уверены в себе".
На это я, будучи еще воинственно настроена, ответила, что если я
некомпетентна, то почему же она сама не уволила меня. И, в любом случае, я
была продуктом ее собственного училища, Это замечание, естественно, не
разрядило ситуацию.
Затем началось нечто крайне необычное, на манер литании. Она повторила
свой старый трюк. с фиксированием на мне пристального взгляда и говорила:
"Вы некомпетентны, и вы знаете это. Вы не уверены в себе, и вы должны
согласиться с этим".
На это я отвечала: "Это неправда. Я знаю свое дело, и вам это
известно".
Теперь ясно, что можно было многое сказать по поводу моей
компетентности на моем первом посту в возрасте двадцати лет, когда я несла
на себе большую ответственность, будучи только что назначенной в
дезорганизованный отдел; однако о моей уверенности в себе нельзя было
сказать ничего, кроме того, что ее у меня было слишком много. Я была готова
очертя голову броситься туда, за что не решились бы взяться сами архангелы.
Моя начальница не спорила со мной и не бранила меня. Она продолжала
повторять эти два утверждения, подобно репликам литании. Я вошла в ее
комнату в десять часов, а покинула ее в два. Она, должно быть, повторила эти
две фразы несколько сот раз. Я вошла к ней сильной и здоровой девушкой. А
вышла из нее ментальной и физической развалиной и болела целых три года.
Какой-то инстинкт предостерегал меня, что если я признаю, что я была
некомпетентна и неуверенна в себе, то мои нервы рухнут, и я потом ни на что
не буду пригодна. Я осознала, что этот особый маневр со стороны моей
начальницы был актом мести. Почему я не последовала очевидному выходу -
найти спасение в бегстве - я не знаю, но к тому времени, когда понимаешь
ненормальность ситуации, ты уже более или менее в плену и не можешь
сдвинуться или повернуть прочь, - так же, как птица перед змеей не может
воспользоваться своими крыльями.
Постепенно все окружающее начало ощущаться как нереальное. Все, что я
знала, - это то, что я должна любой ценой сохранить целостность своей души.
Стоит мне согласиться с ее внушениями, и я погибла. Мы продолжали нашу
литанию.
Но мои силы подходили к концу. У меня было любопытное чувство, как
будто мое поле зрения сузилось. Это, по-моему, является характерным
признаком истерии. Уголками глаз я могла видеть две стены тьмы, наползающие
из-за моей спины одна на другую, словно стоишь спиной к экрану, который
медленно стягивается на тебя. Я знала, что когда эти две темные стены
встретятся, я буду сломлена.
Затем случилась любопытная вещь. Я отчетливо услышала внутренний голос,
сказавший:
"Притворись, что ты сдалась, пока это не случилось на самом деле. Тогда
она прекратит атаку и ты сможешь уйти". Что это был за голос, я так никогда
и не узнала.
Я немедленно последовала этому совету. Заплетающимся языком я попросила
у моей начальницы прощения за все, что я сделала и сделаю. Я обещала
оставаться на своем посту и вести себя тихо до конца своих дней. Я помню,
что встала на колени перед ней, а она самодовольно улыбалась, вполне
удовлетворенная своей утренней работой.