"Линн Флевеллинг. Возвращение королевы ("Тамирская триада" #3)" - читать интересную книгу автораконцы ветки под прямым углом, а потом втирал в дерево пчелиный воск до тех
пор, пока оно не заблестело. Теперь оставалось подождать два дня - до полнолуния. И вот сегодня пора пришла. Днем Мэти расчистил снег перед хижиной и вытащил наружу старую львиную шкуру, на которой должен был сидеть Теолин. Он развел большой костер, заготовил достаточно дров и присел на корточки, чтобы следить за огнем. Теолин уселся перед костром, завернувшись в побитую молью медвежью шкуру, и принялся за работу. С помощью раскаленного ножа он наносил на дерево магические кольца. Мэти, подкармливая огонь, восхищенно следил за Теолином, изумляясь тому, как рисунок словно сам собой вытекал из-под кончика ножа мастера, будто старик писал чернилами на пергаменте. И гадал, сумеет ли когда-нибудь он сам с такой же легкостью чертить ножом таинственные знаки, делая оо-лу для других. Белый лик Великой Матери поднялся высоко в небо, лодыжки Мэти болели от долгого сидения на корточках, но оо-лу был уже почти готов. Вырезав последнее кольцо, Теолин погрузил тот конец посоха, в который полагалось дуть, в маленький горшочек с растопленным воском, потом, сняв с посоха комок мягкого воска, покатал его в ладонях, превратив в тонкую колбаску, и вложил в навощенный конец посоха. Прищурившись, посмотрел на Мэти, оценивая размер его рта, и вминал воск в отверстие до тех пор, пока оно не стало шириной примерно в два пальца. Наконец, довольный своей работой, он беззубо усмехнулся Мэти. - Готов узнать его имя? Сердце Мэти забилось быстрее, когда он встал и выпрямил затекшие ноги. стал мужчиной и целителем. Отмеченный знаком Лунного плуга, он породил множество чудесных детишек в женских утробах в дни празднеств Великой Матери. Его сыновья и дочери рассеялись по трем долинам, и кое-кто из самых старших уже проявлял колдовской дар. Когда Лунный плуг треснул, завершился и этот этап жизни Мэти. Ему исполнилось двадцать три лета, и сейчас должно было открыться его будущее. Достав свой собственный нож, Мэти надрезал правую ладонь и протянул руку к отверстию оо-лу, который держал Теолин. Несколько капель его крови упали внутрь, пока Мэти начитывал чары предъявления права на посох. Черные узоры колдовских меток на его лице, руках и груди словно ожили, Мэти ощущал щекотку, как будто по нему бегали сотни пауков. Потом он сунул руку в огонь, но не почувствовал жара. Выпрямившись, он обошел костер и посмотрел в глаза старому колдуну. - Я готов. Держа посох вертикально, Теолин напел слова благословения и бросил посох Мэти. Мэти неловко поймал его обожженной рукой, схватив чуть ниже середины. Хотя палка и была пустотелой, весила она немало. Она чуть не перевернулась в его руке; и если бы она упала, Мэти пришлось бы сжечь этот посох и начать все сначала. Но он сумел удержать его и держал, стиснув зубы, пока все колдовские знаки на его руках не растаяли. Он переложил посох в левую руку и внимательно осмотрел его. На поверхности дерева светился черный отпечаток его обожженной ладони. Теолин взял у него посох и стал изучать извилистые линии отпечатков |
|
|