"Ян Флеминг. Шпион, который любил меня" - читать интересную книгу автора

иностранка, чужой человек - легкая добыча. То, что я не понимала, что со
мной происходило, делало меня еще глупее. Словно вчера на свет родилась!
Придется подумать, иначе будут обижать без конца! Но за этим фасадом
мудрости и гордости открывалось слабое существо, которое выло и ежилось от
страха. Некоторое время я плакала по ночам и молилась, опустившись на
колени, богородице, к которой давно не обращалась, чтобы она вернула мне
Дирека. Но, конечно, она не вернула его, а гордость не позволяла мне
умолять его вернуться. Я написала ему коротенькую записку, сообщая, что
письмо получила, а шампанское вернула в "Фортнум". Бесконечное лето
кончилось. Остались лишь горькие воспоминания, "Кляксы", бередившие рану,
и память о кошмаре в кинотеатре в Виндзоре, кошмаре, который я буду
помнить всю жизнь.
Мне повезло. Я получила работу, которую мне очень хотелось получить.
Меня приняли по рекомендации друзей моих друзей. Здесь было в порядке
вещей устраивать на работу через друзей твоих друзей, в знаменитую в
районе газету "Челси Кларион", которая начиналась с небольших рекламных
объявлений, но со временем превратилась в информационный центр для всех,
кто интересовался арендой и покупкой помещений и наймом обслуживающего
персонала в юго-восточной части Лондона. К рекламным объявлениям
добавились несколько страниц редакционных материалов, посвященных, главным
образом, местным проблемам: критиковались, к примеру, уродливые фонари,
установленные на улицах, или плохая работа автобуса на маршруте N_11,
рассказывалось о краже молочных бутылок - словом, журнал писал обо всем,
что касается местных домохозяек - целая полоса журнала отводилась местным
сплетням. Ее читали "все" и при этом газете удавалось как-то избегать
привлечения к суду за клевету. В передовицах резко критиковались политика
верноподданных имперцев, это было вполне в духе той политической
атмосферы, которая царила в округе, причем они всегда были выдержаны в
определенном стиле, свойственном ведущему этого раздела, некоему Харлинту,
который каждую неделю (журнал был еженедельным) мастерски выжимал все, что
можно, из нашего допотопного полиграфического оборудования,
базировавшегося в Пимликб. Это была совсем не плохая газета, сотрудники ее
были энтузиастами, работали за гроши, а то и вообще бесплатно, если
рекламных объявлений не было или плата за них запаздывала, как это обычно
было в августе или в период отпусков. Я получала пять фунтов в неделю, мы
не входили ни в какой профсоюз: были недостаточно солидными, плюс
комиссионные от каждого рекламного объявления, раздобытого лично мною.
Итак, я запрятала глубоко внутрь осколки своего разбитого сердца и
решила впредь обходиться без него. Я буду полагаться только на разум, силу
воли и ноги, которые волка кормят, и покажу этим проклятым снобам -
англичанам, что если уж ничего другого у меня здесь не получается, то по
крайней мере деньги на жизнь я буду зарабатывать именно у них. Так я
работала днем и плакала по ночам. Я стала в газете ломовой лошадкой,
поскольку не могла сидеть сложа руки. Я готовила для сотрудников чай,
организовывала похороны и составляла списки тех, кого нужно пригласить на
похороны, писала едкие статейки для колонки "Слухи", отвечала за раздел
"Конкурсы" и даже проверяла ответы на кроссворды прежде, чем они шли в
печать. А в промежутках рыскала в округе, хитростью и лестью выбивая
рекламные объявления из самых неуступчивых управляющих магазинами, отелями
и ресторанами. Таким образом я увеличивала сумму своих комиссионных,