"Ян Флеминг. Разглашению не подлежит" - читать интересную книгу автора

которое, как бы поточнее выразиться, справедливо, сэр, - произнес он с
неохотой, так как не любил говорить такие слова. - Конечно, - продолжал
он, испытывая чувство неловкости от того, что вынужден был опять уступить
М, инициативу в разговоре, - не так уж просто определить, что справедливо,
а что нет. Полагаю, надо понимать дело так, что даже когда наша Служба
поручает мне неприятную работенку, это делается в интересах
справедливости.
- Именно это я и имею в виду, черт возьми! - Во взгляде М, промелькнуло
нетерпение. - В данном случае вы можете полностью положиться на меня, не
беря на себя никакой ответственности. - Чубуком трубки М, ткнул в сторону
Бонда. - Именно мне предстоит решать, что справедливо, а что - нет. - В
глазах М, больше не было раздражения, а уголки рта изогнулись в кривой
усмешке, когда он мрачно произнес:
- Я так понимаю, именно за это мне и платят - кому-то надо быть
машинистом в этом проклятом поезде. - М, сунул трубку в рот и глубоко
затянулся, чтобы снять напряжение.
В этот момент Бонду стало жаль М. Никогда раньше он не слышал от него
такого резкого выражения. Никогда раньше не намекал М, кому-либо из своих
сотрудников, что тяготится бременем, которое он взвалил на себя с тех
самых пор, как отказался от прямого предложения занять пост пятого
морского лорда, чтобы возглавить Секретную службу. М, что-то явно
тревожило, и Бонду не терпелось узнать - что именно. Вряд ли грозящая
опасность. Когда можно было более или менее правильно заранее угадать
возможную реакцию, М, шел на любой риск в любой точке земного шара.
Политические соображения также исключались. М, было наплевать на
чувствительность любого министра, и он никогда не останавливался перед
тем, чтобы за их спиной получить личное разрешение премьер-министра на тот
или иной шаг. "Наверно, что-то связанное с моральными или личными
соображениями", - подумал Бонд и спросил:
- Я могу чем-нибудь помочь, сэр?
М, бросил короткий задумчивый взгляд на Бонда и затем повернул свое
кресло спинкой к окну, в которое были видны проплывавшие по-летнему
высокие облака.
- Вы знакомы с делом Хэвлоков? - внезапно спросил он.
- Мне известно лишь то, что писали газеты. Вернувшись однажды вечером
домой, дочь проживавшей на Ямайке пожилой четы нашла два изрешеченных
пулями тела. По слухам, это было делом рук гангстеров из Гаваны. Экономка
предполагает, что трое подъехавших к дому на машине мужчин были кубинцами.
Машина оказалась украденной. В тот вечер из местной бухты отчалила
неопознанная яхта. Но, если я не ошибаюсь, полиции ничего не удалось
обнаружить. Вот все, что мне известно, сэр. Никаких материалов по этому
делу я не видел.
- И не могли увидеть, - ворчливо заметил М., - они все лично на меня
расписываются. Нас не просили заниматься этим делом. Так получилось, - он
откашлялся, ощущая неловкость от использования Службы в личных целях, -
что я знаком с Хэвлоками. Я даже шафером был у них на свадьбе. На Мальте
праздновали, в 1925 году.
- Теперь я понимаю, сэр. Весьма сожалею. После недолгого молчания М,
продолжил свой рассказ:
- Очень милые люди. Как бы там ни было, я попросил сотрудников Отдела