"Алан Флауэр. Симон маг ("Великие маги" #1) " - читать интересную книгу автора

жертву и маат - великое равновесие - не нарушится, Египет будет и дальше
процветать. Богу пора в обратный путь. Фараон на глазах у вельмож и жрецов
бежит по кругу с чашей нильской воды в руках. Чаша не падает, вода не плещет
через край, и, значит, фараон и дальше может править, боги доверяют ему
страну. Фараон стреляет из лука в четыре стороны света, значит, Египет не
будет побежден.
- Ты упоминал сфинксов. Это полульвы-полулюди. Почему они выглядят так
странно?
- Жрецы приказывают высекать их, чтобы в одном теле встретились царь
людей и царь зверей. Жрецы готовят мумии, чтобы тело стало таким же вечным,
как и душа. У жрецов покупают амулеты. Обычно это "анх" - знак жизни,
всевидящий глаз Гора или скарабей. "О боги, защитите того, кто будет это
носить", - говорят над амулетом жрецы, и этих слов достаточно, чтобы
египтянин никогда не снимал свой знак. В тайной комнате, где делают амулеты,
жрец рисует на стене дверь в другой мир. Через нее входят и выходят боги. В
отличие от простых людей, жрецы совсем не боятся смерти. Всю жизнь они учат
книгу о том, как душе вести себя после расставания с телом и как попасть на
берег вечной и невидимой реки Иеалу, чтобы там превратиться в лотос,
плывущий в волнах бессмертия.
- Неужели там нет других развлечений, кроме молитв, чтения папирусов о
бессмертии и ты только и делал, что учился магии у жрецов?
- И дети, и взрослые там любят поиграть. Набивают кожаный мяч сухим
папирусом и бросают друг другу или рисуют полосатую змею и кидают на стол
кости с цифрами - кого боги любят сильнее, тот первым пройдет все полосы от
хвоста до головы и попадет к Осирису. Или заставляют деревянных собак и
шакалов прыгать наперегонки. А для самых малышей делают кошек и крокодилов,
умеющих открывать рот - во рту написано имя зверя, чтобы учить детей читать.
Я понял там, что любые из этих игр лишь подготовка к настоящим ритуалам, а
магия - самая интересная игра.
Наместник задавал еще много вопросов, и каждый ответ был длиннее, чем
он ожидал. Много нового и загадочного узнавал он из речей мага. А когда
далеко за полночь Симон уходил и наместник оставался один, то ему начинало
казаться, что прямо сейчас в его комнате может случиться все что угодно.
Бронзовые гладиаторы, из скрещенных мечей которых полыхает огонь, спрыгнут с
лампы, обезьяна на ковре подмигнет, вышитый грифон закричит по-эллински, а
суровый мраморный бюст императора повернется вдруг своим вторым, никому не
известным лицом. Силы оставляли наместника, и он засыпал без сновидений.

Вспоминая самый первый фокус Симона с обезглавленными гусями, Вараний в
шутку спросил однажды:
- А ты бы мог сам поменяться головами, ну, скажем, с моим охранником из
тех, что стоят за дверью? Он стал бы совершать чудеса и отвечать на вопросы,
а ты научился бы гимнастике и бою?
- Я мог бы попробовать, - лукаво ответил Симон, - но кто бы тогда
сказал над нами заклинание?
- Я скажу сам, повтори мне его сейчас, а я запишу.
- Не всякий человек может говорить заклинания так, чтобы они
действовали. Я знаю три вида людей. Первые подобны животным, ничего
божественного они не ощущают ни в себе, ни в мире вокруг. Это самые обычные
люди, их большинство, и предел их мечтаний - богатство или власть. Другие