"Мария Луиза Фишер. Нежное насилие" - читать интересную книгу автора

только исключительно деловой разговор. Госпожа Пёль уходит, потому что ждет
ребенка, и Клаазен считает, что я могла бы ее заменить. Это не имеет
никакого отношения ни к его, ни к моей личной жизни.
Хельга Гросманн подняла глаза на дочь и покачала головой.
- Иногда я не могу понять, действительно ли ты так наивна или только
прикидываешься. А ведь тебе уже давно не тринадцать и даже не девятнадцать.
Раздался звонок, и в лавку вошел молодой блондин со стрижкой под ежика.
- Ну, я пойду,- объявила Даниэла.
- Но только сначала школьное задание и лишь потом "Астерикс",- крикнула
Катрин ей вслед и сразу же поняла, сколь бесполезно это наставление,
поскольку она все равно не могла проконтролировать его выполнение.
Между тем Хельга Гросманн повернулась к молодому человеку.
- Моя подруга хочет купить вот это,- произнес он, кивая головой в
сторону пуловера, прикрепленного к щиту.
- Это - вещь дорогая. Чистый шелк. Ручная работа.
- Сколько?
Хельга Гросманн назвала цену.
- Да за такие деньги можно купить целый мотороллер!
- Подержанный - да. Но не у нас.
- Ну, ладно, давайте сюда.- Молодой человек вытащил бумажник.
- Вы уверены, что размер подойдет? Это - тридцать восьмой.
- Подойдет.- Он отсчитал купюры и положил на прилавок.
- Положить вам покупку в красивую упаковку?
- Разве что в изготовленную из экологически чистых материалов...
- Ну, разумеется. Мы пользуемся только такими лентами и бумагой,
которые не слишком ядовиты.
- И все же не надо. Спасибо.
Хельга Гросманн сняла пуловер со щита и аккуратно сложила. Катрин же
наклонилась и вытащила из-под прилавка обычную бумажную сумку с ручками и с
выполненной пестрыми буквами надписью "Малая вязальня".
- Ой, с такой надписью мне не очень-то удобно идти по улице,-
запротестовал молодой человек.
Мать и дочь переглянулись.
- Нет ли у вас чего-нибудь нейтрального?
- Минутку! - Катрин взяла бумажную сумку и очень осторожно, чтобы не
надорвать ее, вывернула наизнанку.- Так будет достаточно нейтрально?
- Да, конечно,- пробормотал молодой человек, почти еще мальчик, и,
сунув сумку себе под мышку, вышел из лавки.
Катрин позволила себе довольную улыбку, но мать ее примеру не
последовала.

Ужин проходил в атмосфере преувеличенной вежливости. Хельга Гросманн и
Даниэла стремились превзойти друг друга в выражениях типа "пожалуйста, моя
дорогая" и "спасибо, моя дорогая", даже когда требовалось всего лишь
пододвинуть хлебницу или тарелку с нарезанной колбасой. Из этого
церемониального действа они не исключали и Катрин, стремясь создать
впечатление, что они - разумные, цивилизованные люди, высоко парящие над
всякими низменными чувствами и недомолвками.
- Ты почти ничего не ешь, моя дорогая,- констатировала Хельга.
Катрин с ощущением досады оттолкнула от себя тарелку, но сразу же взяла