"Мария Луиза Фишер. Нежное насилие" - читать интересную книгу автора

- Можешь мне ничего не объяснять, дорогая моя, меня это не касается.
- Было бы совершенно ненормально, если бы ты совсем не интересовалась
моими делами и заботами.
"Надеюсь только, что забот окажется не слишком много",- собиралась
ответить Хельга, но предпочла промолчать.
- Если хочешь знать, мы встречаемся за обедом, чтобы поговорить о
делах. Что в этом плохого?
- Ничего. Не помню, чтобы кто-либо выражал по этому поводу порицания.
- Почему же я должна защищаться?
- Потому что постоянно чувствуешь себя так, словно на тебя кто-то
нападает. Из-за чего? Этого я тоже понять не могу.
- Значит, я просто спятила?
- Есть немного. Но у кого этого нет?
Катрин вдруг вспомнила, что ее встреча с Эрнстом Клаазеном нежелательна
вовсе не ее матери, а Жан-Полю.
- Прости меня, если я вела себя как-то не так,- сказала она подавленно.
- Да, ладно, дорогая моя, я не сержусь. Ты, конечно, поступаешь
правильно. Мне только кажется, что Клаазену твое поведение - то да, то нет -
могло показаться кокетством. Надо тебе быть осторожнее. Не хочу давать
советов, но дразнить мужчин опасно. Вполне может случиться так, что он
поймет твои слова превратно.
Катрин с трудом удалось сдержаться, чтобы не вскрикнуть.
- Буду следить за собой,- пообещала она.
- Боюсь, Тилли не сможет на этот раз нам помочь. Маленькая Ева плохо
себя чувствует.
- Да что ты?!
- Во всяком случае, так сказала Тилли. А ведь в прошлый раз малышка
выглядела вполне довольной и здоровой.
Обе женщины, да и многие вокруг предполагали одно и то же. Тилли жила
за счет органов социального обеспечения и алиментов отца Евы; спекулируя на
нездоровье ребенка, она уклонялась от работы. Обитали они в самой дешевой
квартире, в мансарде, а подрабатывала Тилли только изредка.
- Видимо, она следит за тем, чтобы не зарабатывать больше положенной
нормы, иначе ее лишат пособия,- заметила Катрин.
- Вполне возможно, но от этого мне не легче.
- А если ты попросишь помочь Даниэлу? Меня ведь не будет всего
несколько часов в середине дня, включая обеденное время.
- Ты же знаешь, Даниэла лавку ненавидит.
- Ты преувеличиваешь. Она не любит рукоделье, но этим ей заниматься и
не придется. Она лишь будет выполнять твои поручения, приносить коробки,
убирать ненужное и так далее.
- Нам не следовало бы принуждать ее к тому, против чего она внутренне
протестует.
- Да будет тебе! В своих мечтах я тоже вижу нечто более приятное, чем
стоять за прилавком, но ведь делаю это.
- Ты - человек взрослый, дорогая.
- А ты, мамочка, слишком деликатна. Я с ней сама поговорю.
Катрин дождалась, когда дочь пошла укладываться спать. Потом она, как
обычно, вошла в детскую, но не для того, чтобы поцеловать дочь перед сном,
ибо в их маленькой семье было не принято осыпать друг друга нежностями, а