"Владимир Фирсов. Твои руки, как ветер..." - читать интересную книгу автора

Тут я ловлю себя на примитивной лжи. Эгоизм влюбленного и самодовольство
изобретателя - вот что движет мною. И все мои рассуждения - лишь ширма,
которой я пытаюсь загородить от самого себя свои некоторые не очень
привлекательные качества.
Конечно, вовсе не обязательно проверять прибор на Светлане. Если бы я не
таился от всех, давно нашлись бы добровольцы - хорошие ребята, которые
согласились бы на опыт и не испугались протокола. Потому что мой прибор
действительно нужен.
Любовь - высшее счастье, данное только человеку. А многим так и не
удается за всю жизнь изведать ее.
Я не говорю о проблеме "любит - не любит", о несчастной, неразделенной,
неудачной любви, потому что это все же любовь. Конечно, любовь разделенная
была бы лучше. Речь идет о тех, кто прожил жизнь, так и не узнав, что
существует нечто более высокое, чем отправление разнообразных потребностей,
как физиологических, так и духовных, будь то еда, питье, рождение детей,
занятия спортом, коллекционирование марок или успехи на административном
поприще. Такие люди - духовные дальтоники. Для них не существует красок
любви, и они не подозревают, что все может быть иначе. Теперь в моих силах
вернуть им то, что было волею случая потеряно для них.
Надо только испытать прибор. Но опыт должен быть чистым. Если
передоверить кому-нибудь испытания, я никогда не буду знать, только ли
прибор вызвал необходимый эффект.
Светлана не любит меня - это я знаю точно. И опыт будет чистым.
До чего убедительными могут быть доводы эгоизма! Как здорово я уверил
себя в том, что единственный объект мужского пола, подходящий для опыта, -
это я сам. Интересно, будут ли эти доводы столь же убедительными, если
потребуется мое участие в опасном эксперименте?

* * *

И еще несколько дней спустя. Я смотрю на знакомые окна, но не чувствую в
себе прежней волшебной силы, совсем недавно окрылявшей меня. Светлый пунктир
окон разорван черным квадратом, и много дней придется ждать, пока он
вспыхнет и на нем мелькнет знакомая тень.
Светланы нет. Она уехала в Кривой Рог, где на стене нового Дворца
культуры монтируется сейчас ее панно. Я донес ее чемодан до поезда, купил ей
букетик фиалок и эскимо, она помахала рукой из окна. Потом вагоны поплыли
мимо.
Как просто все на этом свете... Еще вчера я не представлял себе дня без
нее. Но вот она уехала, и ничего - живу. Хожу в лабораторию, изучаю графики
эмоций, задаю головоломки вычислительной машине, кормлю своих земноводных.
Только жить стало немного неинтересней, только вечерами некуда себя деть. Я
просиживаю в лаборатории до позднего вечера, пока сердитый вахтер не
выгоняет меня. Тогда я иду сюда, под телевизионную иглу, чтобы посмотреть на
темный квадрат окна.
К возвращению Светланы надо решить с опытом. Или - или. Тянуть больше
нельзя. Я ведь тоже живой человек.
Несчастным влюбленным, наверно, гораздо легче. У них хоть ясная
безнадежность. Когда знаешь, что надеяться не на что, начинаешь искать
противоядие. А моя надежда в моих руках. Вот она - голубая кнопка. Надо