"Генри Филдинг. Амелия" - читать интересную книгу автора

оставить джентльмена в покое. Это был не кто иной, как начальник или
смотритель тюрьмы {14}; обратясь затем к Буту, он растолковал ему, что
согласно тюремному обычаю каждый вновь прибывший должен дать заключенным на
выпивку. Это называется здесь - поставить магарыч, пояснил он, и в
заключение посоветовал своему новому подопечному раскошелиться по такому
случаю. Мистер Бут ответил, что весьма охотно поддержал бы столь похвальный
обычай, будь это в его власти, но, к несчастью, у него нет при себе ни
единого шиллинга и, что еще того хуже, вообще нет ни единого шиллинга за
душой.
- Вот оно как! - воскликнул смотритель. - Ну, тогда совсем другое дело,
и мне тут сказать нечего.
Он незамедлительно удалился, покинув несчастного Бута на милость
собратьев, и те, не теряя времени, принялись, по их выражению, потрошить
новичка, причем с таким проворством, что уже через минуту оставили его без
сюртука, который мгновенно куда-то исчез.
Мистеру Буту не достало бы сил сопротивляться, но ему достало
благоразумия не роптать на подобное обхождение. А посему, как только он
вырвался из их рук и получил возможность беспрепятственно передвигаться по
тюрьме, он призвал на помощь все свое мужество, изрядной долей которого
обладал, и решил смотреть на вещи спокойно, насколько это возможно при
нынешних его обстоятельствах.
Конечно, если бы он мог отвлечься от собственных мыслей и забыть о том,
где он находится, настроение других арестантов заставило бы его вообразить,
будто он угодил прямо-таки в райское местечко, ибо большинство его товарищей
по несчастью вместо того, чтобы горевать и сетовать на свою судьбу,
смеялись, пели и предавались всевозможным забавам и развлечениям.
Первой заговорила с ним особа не слишком привлекательной наружности по
прозвищу Молль-с бельмом. Ее глаз (ибо глаз у нее имелся только один; он-то
и дал владелице прозвище) действительно был не только постоянно обращен в
сторону слепого собрата, словно природа стремилась возместить тем самым
допущенную ею оплошность, но и почти весь был затянут белой или скорее
желтой пленкой с крохотным серым пятнышком в углу, почти что неразличимым.
Нос у прелестницы начисто отсутствовал; по-видимому, Венера, завидуя чарам,
доставшимся Молль от природы, лишила это украшение лица хрящеватой его
части, а какая-то земная дщерь (возможно, тоже из зависти) сравняла его
кость с соседними, так что данное украшение располагалось теперь намного
ниже скул, каковые, естественно, выступали заметнее обычного. Около
полудюжины эбеновых зубов служили укреплением широкого и длинного рва,
прорытого природой от уха до уха, в основании которого помещался несуразно
короткий подбородок: природа загнула его вверх вместо того, чтобы позволить
ему вырасти до надлежащей длины.
Туловище Молль прекрасно гармонировало с ее лицом: объем талии в
точности соответствовал расстоянию от макушки до пят, тыл отличался
необычайной шириной, а груди давно покинули свою природную обитель и
располагались теперь несколько ниже пояса.
Мне хотелось бы пожелать тем драматическим актрисам, кому доведется
изображать персонажей, лишенных какой бы то ни было привлекателности,
подбирать себе костюм, столь же приличествующий роли, сколь туалет Молль-с
бельмом соответствовал ее облику. Щадя нашего щепетильного читателя, мы не
станем опускаться до подробностей; достаточно будет сказать, что никогда еще