"Генри Филдинг. Совратители, или разоблаченный иезуит (фарс) " - читать интересную книгу автора

поп, который пришелся мне по вкусу.
Журден. Подумать только, какую честь оказывает мне святой Франциск! Я
постараюсь оправдать ее. Но почему моей дочери отказано в постриге?
Молодой Ларун. Мне прискорбно об этом говорить, но ваша дочь носит под
сердцем ребенка от некоего молодого человека по имени Ларун.
Журден. Боже мой!!
Старый Ларун. Вы это что, сударь?! Вы, кажется, начинаете завираться.
Молодой Ларун. Моими устами глаголет святой Франциск, а он не мог
ошибиться.
Старый Ларун. Смею вас заверить, сударь, что, если б этот молодой
человек слышал ваши слова, он бы живо вышиб у вас из головы святого
Франциска.
Молодой Ларун. Вам, сударь, остается только поспешить со свадьбой вашей
дочери.
Старый Ларун. Ну, значит, святой Франциск соврал - иначе мальчишка так
бы к этому не рвался. Кто станет предлагать условия капитуляции, когда город
уже сдался? Так вот, старина Журден: если этот щенок, как утверждает святой
Франциск, поймал дичь не по правилам, он возместит убытки и все узаконит.
Итак, я пойду за сыном, а вы пока успокойте бедную птичку, которую до смерти
напугали своим монастырем. Если девушка хоть раз в жизни насытилась, - поди,
черт возьми, заставь ее потом целую жизнь поститься!
Молодой Ларун. Я исполнил свою миссию и теперь поспешу обратно в
обитель. Прощайте же и не забудьте возблагодарить святого Франциска.
Журден. Ах, святой Франциск, святой Франциск, до чего же ты милостивый
святой!


ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ


Другая комната. Мартэн, Изабелла.

Мартэн. Поверь мне, дитя мое: в затворничестве есть свои радости, о
коих ты и не ведаешь. То, что всюду почли бы грехом, разрешается в
монастыре. Вольности, которые монашка не может позволить одному, она вправе
позволить другому. Не печалься же: ты еще не знаешь, к чему ты
предназначена.
Изабелла. Зато я знаю, к чему я не предназначена.
Мартэн. Дай мне пощупать твой пульс.
Изабелла. А вы, оказывается, не только священник, но и лекарь.
Мартэн. У тебя никогда не бывает каких-нибудь странных снов?
Изабелла. Нет.
Мартэн. Или каких-нибудь неестественных ощущений?
Изабелла. Никаких, кроме тех, которые я считаю вполне естественными.
Мартэн. Удивительно! А ты никогда не видела меня во сне?
Изабелла. Мне никогда не снятся монахи, уверяю вас.
Мартэн. Ну, будь откровенна, не таись от меня. Ведь во всем этом,
наверное, нет ничего греховного. Против судьбы не пойдешь. Выть послушным
судьбе не грех. Если ты окажешься послушной, я приму на себя твой грех.
Изабелла. Что вы хотите этим сказать?