"Генри Филдинг. Столичные потехи (фарс) " - читать интересную книгу автора Лаклесс (публике). Заметьте, друзья, с какой важностью вышагивают эти
люди. А сейчас, милостивые государи, появится арапка. Она спляшет вам сарабанду под аккомпанемент кастаньет. Появляется арапка, танцует, исчезает. А вот, дамы и господа, возвращается наш поэт, а с ним вместе - книготорговец Карри, состоящий нынче премьер-министром при Ахинее. Входят книготорговец и поэт. Поэт. "Это очень странно"*. Книготорговец. И тем не менее это правда. Видели вы ее глаза? Поэт. Скажите лучше - уши! Ведь через них в нее вошла любовь. Внимая пению синьора Опера, она вообразила, что он красавец. Книготорговец. Она таяла под звуки его голоса, заметили? Поэт. Мне почудилось, будто предо мной вторая Дидона*. Казалось, вся ее душа сосредоточилась во взгляде, а оттуда переместилась в слух. Книготорговец. Кто бы подумал, что женщина столь великого ума, как Ахинея, может влюбиться с первого взгляда! Тридцать лет я служил ей верой и правдой на земле, печатая и продавая книги, и не догадывался о том, что она способна на такое сумасбродство. Поэт. Ах, мистер Карри, она оставалась для вас такой же загадкой, как и для всех прочих мужчин. Книготорговец. Мне ли было не знать ее? Я ведь каждый день воскурял ей Поэт. Неужели она нынче вечером сочетается браком с синьором Опера? Книготорговец. Да, сегодня. Пожалуй, это будет самое невероятное событие в нашем загробном царстве со времен похищения Прозерпины*. Но довольно об этом! Что нового на земле? Поэт. Да все по-прежнему, как и при вас. Сочинители голодают, издатели жиреют. На Граб-стрит пиратов не меньше, чем в Алжире. В столице нашей театров побольше, чем в Париже, а остроумия - под стать Амстердаму. Мы повыбрали из Италии всех певцов, из Франции всех танцоров. Книготорговец. А из ада всех чернокнижников*. Поэт. Лорд-мэр сократил срок проведения Варфоломеевской ярмарки в Смитфилде, и теперь они решили устраивать ее круглый год без перерыва в другом конце Лондона*. Книготорговец. Что ж, все идет как по маслу. Но, кажется, мне пора. Если вы не против, я укажу вам дорогу, сударь. Поэт. Сударь, я следую за вами! Оба уходят. Входит Панч. Панч. Эй, скрипач!.. Лаклесс. В чем дело, Панч? Панч. Знаешь, что затеяла моя жена, Джоан? Лаклесс. Понятия не имею! Панч. Уговорила трех знатных дам сесть с ней играть в карты, чтоб их |
|
|