"Генри Филдинг. Дневник путешествия в Лиссабон " - читать интересную книгу автора

многочисленные и даже образующие флотилии далеко не малых размеров; а если
вспомнить суда, употребляемые в торговле с Америкой, Африкой и Европой, да
добавить те, что курсируют вдоль наших берегов, например между Чатамом и
Тауэром, то все вместе образует картину, весьма приятную для глаз, и
согревает сердце англичанина, который любит свое отечество и способен
ощутить в себе патриота.
И наконец - королевский госпиталь в Гринвиче, что так прелестно
глядится в реку и делает честь как своему строителю, так и нации, искусству
и изобретательности одного и не менее благоразумной благодарности другой,
достойно завершает рассказ об этой картине, которая вполне может показаться
слишком романтичной тем, кто сами не видели, как в одном этом случае правда
и реальность способны, пожалуй, восторжествовать над силой вымысла.
После Гринвича мы до самого Грейвзенда заметили всего два или три
загородных дома, притом непритязательного вида; все они расположены на
Кентском берегу, где местность намного суше, здоровее и вообще приятнее, чем
на другом берегу, в Эссексе. Признаюсь, это меня немного удивляет, когда я
вспоминаю о многочисленных виллах на Темзе от Челси и вверх до самого
Шеппертона, где река уже и не открывает таких видов и где непрерывная череда
мелких суденышек, как и частое повторение всего, в чем нет и признака
чего-либо величественного, прекрасного или удивительного, утомляет глаз и
вместо удовольствия порождает отвращение. С некоторыми из этих вилл, такими,
как Варне, Мортлейк и др., может поспорить даже берег Эссекса, но на
Кентском берегу есть много точек, которые мог бы облюбовать строитель и
которые затмили бы все красоты Мидлсекса и Суррея.
Как объяснить такие сдвиги вкуса? Ведь едва ли среди нас найдутся люди,
такие непонимающие и жалкие, что сопоставят несколько шлюпок, скользящих по
воде одна за другой, с тем, чем мы наслаждаемся, глядя на вереницы кораблей,
на всех раздутых ветром парусах скачущих по волнам впереди нас.
И здесь я не могу удержаться еще от одного замечания, по поводу
недостатка вкуса в наших развлечениях, - как мы почти совсем забросили самое
высокое, на мой взгляд, наслаждение, а именно - плавание на маленьких
собственных парусниках, построенных только ради нашего удобства и
приятности, для чего рекомендуемое мною расположение вилл было бы так
уместно и даже необходимо.
Развлечение это, признаюсь, если заниматься им как положено, было бы
дорогостоящим; но расход этот не превысил бы возможностей скромного
состояния и был бы неизмеримо меньше тех денег, что мы ежедневно тратим на
куда более низменные удовольствия. Думаю, правда состоит в том, что парусный
спорт удовольствие скорее неизвестное либо не занимающее наших мыслей, чем
брошенное теми, кто его испробовал; разве что, может быть, люди робкие и
нежные так боятся опасности или морской болезни, что придают им излишнее
значение, уверяя, что удовольствия свои желают получать в чистом виде, без
примесей и всегда готовы вскричать:

Nocet empa dolore voluptus {*}.
{* Цена наслажденья - страданье (лат.)
(Гораций. Послания, I, II, 55).}

Однако именно так было сейчас со мной, ибо легкость и удобство, которые
я ощущал после прокола, веселость утра, приятное плаванье с ветерком и