"Аркадий Фидлер. Маленький Бизон " - читать интересную книгу автора

свет, только не моя собака. Не дам моего Пононку!..
И собака не погибла. Я так горячо умолял, так страстно заклинал всех,
так яростно бросался на защиту собаки, что пораженные люди смотрели на меня
с тревогой. И Пононке была дарована жизнь.
Пользуясь нашим ужасным положением, американское правительство
подсылало к нам своих агентов. Они уговаривали "продать" правительству наши
земли, бросить свободную жизнь кочевников и принять власть американцев. За
это американское правительство обещало бесплатно содержать нас в резервации.
Зная печальную судьбу южных племен, мы не поддались тогда на эти уговоры -
мы все еще надеялись прожить охотой.
Но несмотря на грозовые тучи, которые собирались над нами, жизнь для
нас, детей, все еще была полна прелести. Мы, как говорится, не вешали нос. С
незапамятных времен привыкший ко всяким невзгодам, наш народ и теперь
радовался солнцу, теплу. Мы, ребята, бывали очень довольны, когда уходила
зима, когда на небе появлялись первые признаки наступающей весны. Полярное
сияние полыхало в вышине, а по ночам было слышно гоготанье диких гусей,
летящих к северным озерам. Мы уже знали, что несут эти добрые
предзнаменования - скоро наши родители свернут вигвамы и начнется радостное
для индейца скитанье по солнечным прериям Северо-Запада.
Перед большим походом в прерии последнюю ночь в зимнем лагере обычно
ознаменовывали военным танцем. Это был важный обряд. В эту ночь никто не
спал, кроме нас, детей. Но и нам подолгу разрешали любоваться на торжества.
Танцевали все взрослые мужчины, а их было в нашей группе более ста человек.
Сразу же после ужина наши отцы, в одних набедренных повязках, начинали
раскрашивать свои тела яркими красками, а матери делали замысловатые
прически и одевались в лучшие наряды из оленьих шкур. Празднично одевали и
нас, детей. Взрослые не противились, если и мы раскрашивали себе лица.
Этот танец в жизни нашего рода имел огромное значение. То была
благодарность Великому Духу за счастливо пережитую зиму и моленье о том,
чтобы он вдохнул в нас мужество на будущее и мы могли бы стойко встретить
любую беду, любое несчастье.
Четыре удара в большой барабан разносились по долине. Это шаман племени
возвещал начало торжеств. После этого вступления отзывались другие, меньшие
барабаны, и возникал правильный ритм танца, а певцы затягивали заунывную
воинственную песнь. В большой вигвам, наполовину заполненный людьми,
подпрыгивая, вбегали танцоры. Подхватывая грозную мелодию песни, они
медленно строились в круг, в центре которого находился костер. Их
размеренные вначале движения становились резче, повинуясь ритму все
убыстряющегося напева и все более частых ударов барабана, и переходили в
бурную пляску. Танцоры издавали воинственные крики, зубы их зловеще
поблескивали, в глазах горела жажда битвы. Устремив взор куда-то вдаль,
через головы собравшихся, они словно вглядывались в таинственную глубину
мифов и преданий, из которых родился суровый дух военного танца.
Этот танец возбуждал каждого индейца. Даже мы, малыши, дрожали от
возбуждения: нам тоже хотелось кричать и танцевать вместе с нашими отцами,
которые высоко подскакивали и пели:
- Пусть победа мчится по нашей тропе впереди, пусть сопутствует нашему
оружию! Пусть враг уснет вечным сном!
Воины подбрасывали вверх куски дерева, подхватывали их на острия своих
копий и восклицали: