"Аркадий Фидлер. Зов Амазонки" - читать интересную книгу автора

утаишь, тем более, что все судно заволокло черным облаком угольной пыли.
Возмущенные пассажиры громко негодуют, и они правы, потому что кодекс
морской чести категорически запрещает перевозку таких грузов на пассажирских
судах. Бывалые люди говорят, что "Гилярий" совершил неслыханную низость, и
все поносят на чем свет стоит и пароходную администрацию и "Бус Лайн".
Мне тоже хочется считать себя бывалым человеком и присоединить свой
голос к общему возмущению, но почему-то у меня это плохо получается. Через
иллюминатор каюты я смотрю на воду. Луна протянула серебряную дорожку от
бортов парохода до далеких островов, поросших лесом и растворяющихся в
ночной мгле.
Давно миновали те годы, когда луна вызывала во мне восторженную
экзальтацию. Сейчас я смотрю на лунный пейзаж трезво и спокойно, и все же
мне стоит усилий убедить себя, что эта освещенная луной река - настоящая,
самая что ни на есть настоящая Амазонка, хотя здесь ее называют Пара. С
берегов доносятся острые, пряные ароматы, присущие южноамериканским лесам,
слышно пронзительное стрекотание кузнечиков. И запахи и это стрекотание мне
хорошо знакомы по прежним поездкам на Парану{6}. На несколько мгновений
скрежет грузовых лифтов и грохот сбрасываемого угля заглушают все другие
звуки, но вот опять доносится трескотня кузнечиков. И я знаю, что теперь
буду слышать ее непрестанно, в любое время дня и ночи, пока не покину
Амазонку.
Да, сейчас я не в состоянии сердиться на кого бы то ни было, ничего не
поделаешь. Пусть уж "Гилярий" выгружает свой уголь!


6. ПАЛЬМЫ И КЛЕЩИ

Впервые Амазонка ослепила меня ранним утром, когда мы прибыли в Пара.
Мы сошли с парохода и отправились побродить по берегу реки. Миновали
последние домишки предместья, и в каких-нибудь ста шагах от них оказались
уже в лесной чаще. Тут-то я впервые увидел эти сказочные пальмы. Эмильяно -
бронзового цвета нищий, забулдыга и хвастун, идальго* и оборванец - все в
одном лице, пристал ко мне и объявил себя моим проводником и телохранителем.
Этот Эмильяно, заметив мое восхищение при виде пальм, поспешил пояснить:
______________
* Идальго (исп.) - титул мелкого дворянина в Испании.

- Асаи!{7}
И многозначительно прищелкнул языком.
До этого всюду на юге - в Сеара, Пернамбуку, Баия, Рио-де-Жанейро{8} -
мне попадались кокосовые пальмы, и я восхищался ими, полагая, что ничего
лучшего быть не может. Оказывается, я ошибался. Пальмы асаи, растущие здесь,
красивее кокосовых. Они напоминают их по форме, но куда стройнее, выше,
тоньше. Они так привлекательны, что невозможно пройти мимо и не поддаться их
очарованию. Вот на самом берегу реки Пара, южного рукава Амазонки, гордо
высятся над чащей четыре-пять асаи. Они - как светлый луч в мрачной пуще{9},
как ясная улыбка молодой девушки, приветствующей гостя.
- Вы ели, сеньор, плоды асаи? - спрашивает меня Эмильяно. Не дожидаясь
ответа, он причмокивает губами и забавно вращает глазами. - Райские плоды! -
И приводит бытующую в этих местах пословицу: - "Кто ел плоды асаи, тот