"Аркадий Фидлер. Тайна Рио де Оро" - читать интересную книгу автора

двое молодых сделают все, что мы им скажем, и, если получат по десять
мильрейсов, пойдут вниз по реке так далеко, пока не встретят наши лодки.
Тогда они присоединятся к бразильцам, помогут им грести - оба парня сильны,
ловки и хорошо отдохнули - и укажут нашим друзьям наиболее удобные проходы
через быстрины.
Слова индейцев звучат искренне. Видимо, как и предвидел Пазио, парни
соблазнились высоким заработком. Пазио отвечает, что мы согласны. Пусть двое
молодых индейцев немедленно отправляются к реке, а когда вернутся с нашими
лодками, то мы тут же выплатим им обоим по десять мильрейсов. За это
ручается он, Томаш Пазио, старый испытанный друг короадов. Однако он ставит
одно условие: оба парня должны немедленно выступить в путь и как можно
скорее привести лодки - желательно сегодня же.
Оба индейца соглашаются на это условие, прощаются и уходят явно
довольные. До полудня остается еще два часа, поэтому не исключено, что до
вечера, при благоприятных условиях, наши лодки приплывут к тольдо. Мы
потираем руки полные приятных надежд. Дела неожиданно приняли хороший
оборот.
Поскольку нам пока нечего делать, мы бродим вблизи хижины Моноиса.
Около полудня из туч выглядывает солнце и становится очень жарко. Душный,
насыщенный влагой воздух сморил нас и мы охотно прилегли бы соснуть
часок-другой, если бы не боялись мух, которых бразильцы называют "варега". В
лагере мы заметили несколько этих опасных зеленых мух. Они часто откладывают
яйца в уши и носы спящих или просто неподвижно лежащих днем людей. Особенно
опасно то, что отложенные яйца невозможно удалить. Через несколько суток из
этих яичек выходят личинки, которые пожирают мышечную ткань и подкожную
мякоть лица. Примерно через десять дней полуторасантиметровые личинки сами
выходят из тела человека, оставляя после себя страшные язвы. У людей,
пострадавших от варега, обычно остается выеденное нёбо. Однако в тех
случаях, когда муха варега откладывает в тело человека большое количество
яиц, например двадцать, то, как правило, по рассказам сведущих бразильцев,
наступает болезненная смерть несчастной жертвы. В Апукаране, у верхнего
течения Иваи, я познакомился с одной польской колонисткой, которая говорила
гнусаво через нос в результате повреждения ее лица личинками мухи варега.
Поэтому мы решаем лучше помучиться и не спать, несмотря на охватывающую
нас усталость.
Жена Моноиса все еще не желает продать нам второго цыпленка, поэтому мы
после полудня обходим другие хижины тольдо. Находим там нескольких женщин:
они проявляют к нам большую неприязнь и отказываются продать какие-либо
продукты. Возвращаемся в хижину Моноиса и пьем шимарон в компании пожилого
индейца, который остался в тольдо...
Солнце клонится к закату. От реки тянет прохладой и она освежает нас.
Но тут, как гром с ясного неба, на нас обрушивается новый удар: слишком уже
скоро возвращаются с реки оба молодых индейца. Вместо того чтобы помогать
нашим где-то далеко на реке, они здесь и медленным шагом приближаются к нам
со стороны лагеря. Садятся рядом и пьют шимарон, как будто ничего особенного
не произошло. Оба парня вновь надели на свои лица маски спокойствия и
достоинства. Спустя некоторое время Пазио прерывает молчание и деликатно
спрашивает пожилого индейца, что происходит на реке. Тот коротко
переговаривается с одним из молодых, после чего оправдывает его:
- Эти двое не знают, что происходит на реке. Они вообще не могли пойти