"Джейн Фэвэр. Коршун и горлица " - читать интересную книгу автора

Во дворце Альгамбры не было никого, кто посмел бы противоречить калифу
Гранады.
Может быть, только испанская девушка-странница могла это сделать?!
Эта мысль придала ей сил; он стащил с ее плеч расстегнутое платье и
она постаралась перенестись мысленно из залитой светом комнаты в лагерь,
где под ногами была грубая трава, в лицо светило яркое солнце, а ароматы
майорана и дикого тимьяна смешивались с густым запахом мяса, жарящегося над
походными кострами. Никогда раньше она не стояла перед мужчиной обнаженной.
С Сандро у них не было ни места, ни времени для такой роскоши; они познали
тела друг друга с помощью рук, а не глаз. Она прикрыла глаза, уязвленная
тем, что ей приходится позволять мужчине видеть то, что он не должен был
видеть. Он может смотреть на ее тело, но в душу свою она не позволит ему
заглянуть.
- Откуда у тебя эта царапина? - спросил Абул, его шепот прошелестел в
тихой комнате, как осенний листок на ветру.
Он дотронулся до красной отметины на ее правой груди. На ее левом
бедре была точно такая же.
Сарита вспомнила, что расцарапала себя, пролезая через отверстие в
фургоне. От его прикосновений ноги у нее подкосились, а в животе запенилась
знакомая теплота.
- Ты должна быть осторожнее, - сказал он так, как будто она ответила
на его вопрос, - у тебя слишком нежная кожа, чтобы обращаться с ней
подобным образом.
- Я живу не в золоченой клетке, - сказала она, обретя одновременно и
голос и твердость, - женщинам моего племени приходится выносить не только
царапины, когда они работают.
- Ну, теперь уж с тобой такое не случится, - сказал Абул, - а эти
царапины заживут скоро. - Он взял ее за руки и втянул вглубь комнаты, - нет
никакой необходимости стоять всю ночь у двери. Садись, - он показал на
оттоманку и слегка нажал на ее плечо, - тебе хочется выпить бокал вина, - с
его стороны это был не вопрос, а утверждение.
Сарита пила вино и иногда пиво с 12-летнего возраста. Как правило,
альтернативы этому и не было - вода часто вызывала боль в желудке, а молоко
предназначалось, как правило, маленьким детям. Она приняла бокал малаги с
заметным облегчением и на минуту забыла о своей наготе, почувствовав почву
под ногами и обретя спокойствие, благодаря волшебному напитку. Абул тоже
сделал глоток вина из своего бокала и вытянулся на диване напротив Сариты.
- Так я должен звать тебя Зорайой или ты откроешь мне свое имя..,
теперь, когда ты вновь обрела дар речи.
Мягкая обивка дивана заставила девушку снова затрепетать от своей
наготы. Легкий ветерок приподнял оконную занавеску и она коснулась ее
грудей. Соски Сариты напряглись и она поняла, что не только от ветра. Она
все больше возбуждалась от сознания своей наготы перед этим мужчиной.
- Я хочу одеть свое платье, - сказала Сарита, вставая.
- В этом нет никакой нужды. Если тебе холодно, я закрою окно.
- Нет, я хочу одеться, - упрямо возразила она, - почему я должна быть
обнаженной в то время, как вы - нет?
Она сразу поняла свою ошибку. Мули Абул Хассан встал и стащил с себя
бурнус. Под ним у него, также как и у нее, ничего не было. Она захотела
отвести от него глаза, но обнаружила, что не может. У него было гибкое,