"Поль Феваль-сын. Марикита" - читать интересную книгу автора

- Мое имя? Да, я был вынужден скрывать его. Но сейчас я назову его вам.
Вы должны знать, кто оказал вам честь скрестить с вами шпагу: я герцог Педро
Гомес-и-Карвахал де Валедира, потомок андалузских мавров, граф де
Жеан-и-д'Альбаразен, гранд Испании!
- А я...
- Вас я знаю... Вас зовут Пейроль, вы лакей Филиппа Мантуанского,
принца Гонзага. Вы предали своего короля и свою родину, а может, и самого
Господа Бога! Вдобавок вы - убийца и трус!
Старинные часы, помнившие еще мавританское владычество, начали медленно
отбивать полночь.
- К бою! - воскликнул старик. - Одержу ли я победу или умру, вам все
равно не уйти отсюда живым!
Несмотря на то, что герцог призвал Пейроля до начала поединка спрятать
шпагу в ножны, интендант этого не сделал. И теперь, увидев, что старик
потянулся за шпагой, он не стал дожидаться, пока тот извлечет ее:
стремительно выбросив вперед руку, Пейроль первым нанес предательский удар.
Он совершил новое преступление, очередной раз запятнав свою совесть.
Впрочем, она и так уже была чернее ночи.
Коварная сталь пронзила грудь дона Педро. Он беспомощно взмахнул
руками, собрал остатки сил и испустил крик, призывая отомстить убийце:
- Испания!
И не успел прозвучать последний, двенадцатый, удар часов, как страшный
взрыв потряс башню. Она с грохотом рухнула, похоронив под своими обломками
интенданта Гонзага.

II

ПОГРЕБЕННЫЕ ЗАЖИВО

Дон Педро де Валедира, честный и отважный испанский дворянин, лежал на
своей земле, возле развалин своего родового замка; его недвижный взгляд был
устремлен в небо, куда уже отлетела его душа.
Пейроль оказался погребенным под кучей камней и пыли, засыпавших почти
весь двор.
Шагах в пятидесяти от дымящихся руин, совсем недавно бывших башней
Пенья дель Сид, уткнувшись лицом в землю, лежал Лагардер. В ту минуту, когда
огромная башня взлетела на воздух, он как раз подъехал к подножию утеса, на
котором она возвышалась. От отчаяния шевалье лишился чувств и, упав с коня,
распростерся в пыли.
Перепуганные Аврора и донья Крус, выбравшись из подземелья, бежали
прочь от развалин своей тюрьмы. Наконец-то они были свободны!
Но что же стало с Марикитой?
Услышав отчаянный крик старика, она поняла, что отец умирает и велит ей
отомстить за его смерть. Отважной девушке пришлось собрать все свое
мужество; прижимая одну руку к сердцу, бившемуся так сильно, словно оно
хотело выскочить из груди, она другой рукой поднесла к фитилю горящий факел.
Губы ее дрожали, ноздри раздувались, на лице появилось несвойственное
ему обычно выражение жестокости: сейчас это была готовая к схватке тигрица.
Рука ее не дрогнула.
Какой бы отважной ни выказала себя женщина в те часы, когда жизнь ее и