"Лион Фейхтвангер. Гойя, или Тяжкий путь познания" - читать интересную книгу автора

Рассмеялся дон Франсиско. -
Ты и впрямь от лба до пяток -
Прописная добродетель.
Только жаль, что этих качеств
Вожделенная Лусия
Не подвергла испытанью!"
Мрачно супился Эстеве,
Молча тер он подбородок,
Глядя на свою царицу.
"Понимаешь? - крикнул Гойя, -
Нюхая твой кислый запах,
Даже гений растерял бы
Краски, ритм, игру оттенков!"
И, схватив свой плащ и шляпу,
Он покинул мастерскую.



4

Когда у Гойи, как в эти дни, не предвиделось никаких особых дел, он
любил проводить вечера в семейном кругу. Жена была ему по душе, и дети его
радовали. Но при его сегодняшнем настроении он боялся, как бы беспечная
болтовня за столом не была ему в тягость. Он предпочел пойти к своей
любовнице Пепе Тудо.
Для Пепы это был приятный сюрприз. Она даже дома не ходила неряхой, как
многие мадридские женщины, и сегодня тоже на ней был красивый голубой
капот, особенно оттенявший сияющую белизну ее кожи. Она сидела,
откинувшись на спинку дивана, томная, пышная, и, играя веером вела с Гойей
неторопливую беседу.
Вошла ее дуэнья Кончита и спросила, что угодно дону Франсиско к ужину.
Тощая Кончита пестовала Пепу с самого ее рождения и делила со своей
питомицей все превратности судьбы, которыми была так богата ее молодая и
беспокойная жизнь. Втроем обсудили они ужин; затем старуха пошла купить
что надо, главное - мансанилью, то малоизысканное вино, которое Франсиско
особенно любил.
И после ухода Кончиты он не стал разговорчивее. В красивой уютной
комнате было тепло, угля в жаровне много, обоих разморило, на них напала
лень, хотя они и знали, что надо кое о чем переговорить. У Пепы была
нескромная манера: не отрываясь смотреть в глаза собеседнику своими
зелеными далеко расставленными глазами, освещавшими ее очень белое лицо с
низким широким лбом, который обрамляли прекрасные золотисто-рыжие волосы.
- Как ты провела последние дни? - спросил наконец Франсиско.
Она пела, разучила три прелестные песенки, те, что поет Мария Пульпильо
в новой _сарсуэле_ - оперетте, играла в карты с дуэньей. Удивительное
дело, Кончита кристально честна, а в карты плутует и, конечно, надула ее
на три реала. Затем ходила к портнихе, мамзель Лизетт, что живет у Пуэрта
Серрада. Ее приятельница Лусия божилась, что мамзель Лизетт не запросит с
нее очень дорого, но даже без запроса пелерина, какая ей нужна, обошлась
бы слишком дорого. Значит, придется опять шить у Бусеты.