"Лион Фейхтвангер. Безобразная герцогиня Маргарита Маульташ" - читать интересную книгу автора

австрийский с королями венгерским и польским должны были напасть на
Моравию.
Тем временем Люксембуржец царственно правил Тосканой в разгар ее весны.
Он пригласил к себе сыновей, старшего, Карла, младшего, Иоганна. Иоганну
не захотелось ехать. Маргарита вызвалась заменить его. Она ехала с
небольшой свитой, предводителем которой был Крэтиен де Лаферт, навстречу
ломбардскому марту. По берегам насыщенных блеском озер, по склонам,
серебрившимся оливками, мимо тенистых апельсинных и лимонных рощ. Всюду
поля нарциссов. Легкое розовое цветенье миндаля. Пестрые, шумные города,
дворцы, быстрые, голосистые люди. Поблизости от города, служившего
резиденцией епископу Аквилейскому, почетным фогтом которого был ее отец,
открылось море - покачивались отважные корабли, манила даль, бесконечная,
сулящая необычное...
Лучезарный триумф Иоганна. Его празднества под открытым небом,
радостные, сказочные. Разодетые, цветущие, недоступно гордые женщины. Она
чувствовала, что очень одинока и убога, держалась в стороне от молодых
женщин, показывалась лишь в обществе старух, лишенных привлекательности.
Но и эти, видимо, ее презирали, в лучшем случае - жалели. Правда, теперь
они увяли и иссохли, но некогда цвели и они. Она же в пору своего расцвета
- обделена, лишена всякой прелести. Под этим небом еще меньшую цену имело
то, что она благороднейшей крови, умна и учена. Под этим небом было видно
только одно, только это: что она безобразна.
Но она не была малодушна, не пряталась, глотала всю горечь подобных
открытий. Появлялась за столом, в ложе на турнирах, на танцах. Замечала,
как при виде прекрасного Крэтиена, следовавшего за ней, губы женщин
приоткрываются, взгляд становится ярким, зовущим; как этот взгляд затем
пренебрежительно, насмешливо скользит по ней самой, по обезьяньему
выпяченному рту, по дряблой противной коже. Но она не отвращала свое лицо
от подобной насмешки. В ее взоре, встречавшем насмешливые взгляды, был
холод и такое всезнание, что нередко люди смущенно, почти пристыженные,
опускали глаза.
В Брешии Маргарита впервые встретилась с принцем Карлом, старшим сыном
Иоганна. Шестнадцатилетний юноша казался совсем взрослым. В Богемии он уже
не раз самостоятельно решал вопросы управления; он владел собой, хорошо
держался. Пусть блеск отца не ослепляет его, внушала ему мать. Спокойными
карими глазами Карл посмотрел на Маргариту, увидел, что она безобразна и
умна. С ней можно было говорить. И вот, в то время как Иоганн во дворце
сеньории танцевал в первой паре с красавицей Джудиттой дель Кастельбарко и
горели праздничные свечи - столь огромные, что их едва могли поднять три
человека, - среди музыки, знамен, серебряных рыцарей, подобострастных
подданных, оба подростка, сын короля и невестка короля, беседовали трезво
и деловито о влиянии ломбардских событий на суверенитет епископа
Триентского, о трудностях финансового положения.
До июня продолжалась праздничная власть Иоганна над Италией. Невзирая
на все свое критическое отношение к нему, Маргарита не могла не подпасть
действию театральности и блеска этого сплошного триумфального шествия.
Затем вести из Германии и Богемии стали настолько угрожающими, что Иоганн,
оставив заместителем своего сына Карла, вдруг отбыл, бросился в Богемию. А
за его спиной немедленно рухнула и его бутафорская власть над Италией.
Широко раскрыв испуганные глаза, смотрела Маргарита на то, как ломбардские