"Жан-Луи Фетжен. Час эльфов ("Эльфы" #3) " - читать интересную книгу автора

это была сила животного, укрощенный огонь. В каждом ее жесте, в каждом
движении ее изящных рук и изгибе бедер была такая равнодушная чувственность,
такая возвышенная непристойность, что можно было просто потерять голову, но
при этом в ней присутствовало и чувство опасности, угрозы. Простые люди,
живущие по краю большого леса, говорили о феях и вампирах, чтобы описать
эльфов, что, по сути, вполне соответствовало их истинной природе.
В своем абсурдном познании пространства люди готовы были завоевать весь
мир, в то время как у них под ногами расстилались необозримые равнины. Но
редко кто из них пытался покорить Элиандский лес, а те, кто сунулся туда
однажды, не возвращались, чтобы похвастаться. Именно там, в самом сердце
бескрайней растительной крепости, находилась священная роща эльфов, роща из
семи деревьев, посаженных самой Богиней. Предки верили, что эти деревья
объединяют три уровня мироздания, связывая своими корнями Митгаард -
Срединную Землю - с подземным миром, черпая живительный сок во мраке и
грязи, чтобы подняться над мертвым прахом и соединить этот нижний мир с
миром небес, к которому устремлялись их вершины. Эти семь деревьев носили
имена дуир, кверт, бетх, сайле, коль, тинне, фирн - то есть дуб, яблоня,
береза, ива, орешник, остролист и ольха, и образовывали круг, в котором и до
сих пор был спрятан талисман эльфов - Чаша Дагды, Грааль познания, душа
мира. Именно там родилась Ллиэн, там же она приняла посвящение, очень давно,
от старца Гвидиона.
Сам Мирддин, несмотря на то, что являлся друидом* - так эльфы называли
своих жрецов, - не знал многого из магии Высоких эльфов, и сейчас мог только
созерцать, охваченный любовью и трепетом, изящный силуэт королевы, гладкий и
светлый, словно вырезанный из бука, и в самом деле похожий на дерево, с
поднятыми руками и черными развевающимися от ветра волосами, пряди которых
переплетались вокруг нее, как ветви. Легкий бриз раннего утра не ослабевал,
а небо с каждой минутой все сильнее затягивалось тяжелыми черными тучами,
словно в ответ на безмолвную молитву королевы. Вскоре порывы ветра пригнули
к земле траву вокруг него, его длинный темно-синий плащ начал хлопать, как
знамя, воды озера пришли в движение и стали ударять о берега. Ллиэн так и
стояла среди этого шквала, откинув голову назад, и казалось, что она
притягивает к себе дикое неистовство восточного ветра, того самого ветра,
что прилетел издалека, из-за озера и леса, из-за равнин, вспаханных людьми.
Мирддин, лежа на земле, застигнутый внезапно хлынувшими струями дождя,
различил смутное послание, растворенное в дыхании бури, но его человеческая
половина дрожала от холода и дурного предчувствия, затемняющего его
суждение. Ослепший, оглохший, раздавленный этим абсурдным смятением,
возникшим из ничего, он не мог понять слов, слышащихся в вое яростных
природных стихий. Однако из самой глубины его животного страха вопреки его
воле выплыл какой-то образ.
______________
* Друид: в переводе "получающий знания от деревьев"

Моргана... Маленькая девочка была одна в этой буре. Он взглянул на
королеву, величественную в своем равнодушии к царящему вокруг хаосу. Ее
бедра, живот и грудь блестели от водяных брызг. Лишь волосы разметались
ветром и словно жили своей собственной жизнью, но она сама стояла не
шелохнувшись. Как могла она стоять на этой скале, бичуемой ливнем и озерными
волнами? Дикие порывы ветра разбивались о ее тело, не пошатнув ее, в то