"Марк Ферро. Как рассказывают историю детям в разных странах мира " - читать интересную книгу автора

общностях или нациях, которые оказались в моем поле зрения, верное,
насколько возможно, поскольку именно такой общий взгляд лежит в основе
представлений любого человека. Я не упущу случая сопоставить разные
интерпретации одной и той же проблемы, но я не стану и злоупотреблять этим,
так как в этой книге меня интересует каждая национальная история в своей
целостной самобытности, видение прошлого, присущее каждой культуре.
Итак, речь идет о том, чтобы поставить под сомнение саму идею
традиционной "всемирной истории". Я не веду повествование, начинающееся со
времен фараонов и завершающееся похоронами Хомейни или разрушением
Берлинской стены, ибо подобный порядок изложения означал бы молчаливое
приятие идеологизированного видения истории под знаком ли христианства,
марксизма или же попросту приверженности идее прогресса. Равным образом
такой порядок означал бы молчаливое признание европоцентризма, потому что в
этом случае народы "входят" в Историю лишь тогда, когда их "открывают"
европейцы. А в этой книге все совсем по-другому.
Мы неоднократно встретимся с европейским взглядом на историю, но в
связи с историей остального мира. А что касается других сторон этой столь
хорошо нам знакомой истории, то на страницах этой книги мы сможем
соприкоснуться лишь с некоторыми из них.
Ведь достаточно припомнить, что эта история будет одной и той же или
почти одной и той же, глядят ли на нее из Парижа или Милана, из Берлина или
Барселоны или даже из Загреба. История отождествляется при этом с историей
Запада, и здесь обнаруживается проявление одного и того же этноцентризма,
только на разных уровнях. Первый - это когда имеются в виду взаимоотношения
Европы с народами Азии и Африки или когда внутри самой Европы в русской
истории изучают, например, главным образом время после Петра Великого, т. е.
время, когда эта страна "европеизируется". Таким образом, и христианство, и
технический прогресс, по сути дела, отождествляются с Европой.
Второй уровень этноцентризма проявляется во взаимоотношениях каждой
страны с ее соседями. Например, во Франции после того, как появляется имя
Карла Великого, Священная Римская империя германской нации практически
больше не упоминается, а между тем она существует еще в течение девяти
веков. Если и вспомнят, то лишь ее конец в 1806 г. для того, чтобы
подчеркнуть роль, которую сыграл Наполеон в ее крушении. Точно так же
недооценивают французы и роль романтизма, расцветшего в Германии, его
влияние на Европу, зато настаивают на важности последствий Французской
революции 1789 г. для Германии. Этот второй тип этноцентризма особенно
развит во Франции, в Испании и в Англии; он меньше распространен в Италии,
где общенациональное государство сформировалось позже. Зато в Италии (как и
во Франции) в истории практикуется этноцентрический подход третьего типа,
при котором преувеличивается роль Северной Италии или Северной Франции по
отношению к южным провинциям. В Великобритании эта особенность уже давно
преодолена: истории Уэльса, Шотландии и Ирландии анализируются сами по себе,
а не только в связи с Лондоном, с английским правительством. За "всемирной
историей", написана ли она во Франции, в Италии или где-то еще, скрывается
этноцентризм в разных формах. В ней все "зарождается" в древнем Египте,
Халдее и Израиле, она получает свое развитие в великих цивилизациях Греции и
Рима. "Средние века" начинаются с падением Западной Римской империи в 476 г.
и с великими варварскими нашествиями, а завершаются с падением Восточной
Римской империи в 1453 г. и с турецким завоеванием. Великие географические