"Беппе Фенольо. Личные обстоятельства " - читать интересную книгу автора

- А то, что он не защищался до последнего, как Блейк, или сразу не
пустил себе пулю в рот, как Нанни.
- Был туман, - объяснил Мильтон, - и из-за тумана он не сделал ни того,
ни другого. Он ничего не успел понять.
- Пинко, - сказал Мате, - ты упустил отличную возможность помолчать. Ты
что, уже забыл, какой туманище был вчера утром? Фашисты наткнулись на парня,
как могли наткнуться на дерево или на пасущуюся корову.
- В тумане ему не удалось показать, что он не трус, - настаивал
Мильтон. - Но я могу поручиться, что он настоящий мужчина. Будь у него
возможность, он бы наверняка выстрелил себе в рот, как Нанни, Я бы этого не
говорил, если бы не один случай. Дело было в октябре прошлого года, когда
никто из нас еще не ушел в партизаны, когда в слове "партизан" слышалось
что-то таинственное. Вы не хуже моего помните город в прошлом октябре. На
каждом углу - банды Грациани{[17]}, по улицам еще разъезжают немцы на
мотоциклах с пулеметами, фашисты выползли из щелей, предатели-карабинеры...
- Я, помню, - перебил его Пинко, - обезоружил одного такого
карабинера...
- Дай мне закончить, - процедил Мильтон сквозь зубы.
Родные держали их под замком - на чердаке или в чулане, - а если и
выпускали, то приходилось выслушивать разглагольствования об ответственности
и о чувстве вины; они, мол, родителей вгонят в гроб и прочая и прочая. Но в
один из вечеров, как раз в октябре прошлого года, Мильтону и Джорджо
осточертело сидеть в четырех стенах, и через служанку Клеричи они условились
сходить в кино. В тот вечер шел фильм с Вивиам Романс.
- Я ее помню, - сказал Риккардо. - У нее губы как бананы.
- А где шла картина? - поинтересовался обстоятельный Мате. - В "Эдеме"
или в "Коринфе"?
- В "Коринфе". Я сказал матери, что выскочу за сигаретами к соседу,
торговавшему на черном рынке, да и Джорджо, должно быть, придумал что-нибудь
в этом роде для своих.
Они шли к кинотеатру по самым глухим улочкам. Они не боялись, но их
мучили угрызения совести. По дороге им не встретилась ни одна собака, и,
если бы не близкая гроза, все было бы спокойно. Дождь еще не начался, но
молнии вспыхивали так часто и настолько низко, что каждую секунду улицы
заливал лиловый свет. Ужо в вестибюле кинотеатра они поняли, что зрителей в
зале - раз, два и обчелся. Давая им с Джорджо билеты, кассирша изобразила на
лице явное неодобрение.
Они поднялись на балкон - там оказалось ровно пять человек, все сидели
поблизости от запасных выходов. Мильтон перегнулся через перила балкона: в
партере человек пятнадцать, почти одни подростки, не ведающие, каково быть в
призывном возрасте и без документов; и однако же, двери запасных выходов
внизу были раскрыты настежь, несмотря на тянувший с улицы холод и на раскаты
грома, заглушавшие звук.
- А про что была картина? - спросил Риккардо.
- Не все ли равно? Называлась она "Слепая Венера".
Ближе к концу картины они уже были на балконе вдвоем. Остальные пришли
раньше и успели посмотреть весь фильм. Новых зрителей - никого. На всякий
случай Мильтон и Джорджо перебрались в первый ряд, откуда можно было следить
за партером. Вдруг они услышали крики и беготню в фойе, сидевшие в партере
тут же бросились к запасным выходам. "Влипли! - сказал Мильтон Джорджо. -