"Ю.Г.Фельштинский. Разговоры с Бухариным " - читать интересную книгу автора

вполне понятными: о каком-то полете на самолете, который попал в воздушную
"яму", откуда они лишь с трудом выкарабкались; о встрече с басмачами, от
которых едва \ шли, и т. д. Было ясно, что все эти детали - мазки для
какой-то картины его тяжелых личных переживаний, приподнять передо мною
краешек завесы над которой Бухарин колебался . . . Полными словами и всего
он так и не сказал, но все же сказал достаточно много, чтобы мне стали ясны
общие контуры этой большой картины.
В центре его рассказов стоял эпизод с поездкой в горы, "равных которым
нет в мире", - куда-то на Памир, на самую " крышу мира", где сходятся
границы Советского Союза с Китаем, Индией и Афганистаном. Его настойчиво
отговарива-ли: и дороги там размыты, и время неспокойное, бродят шайки
басмачей, и вообще нет ничего интересного... "Меня это только подзадоривало,
-- рассказывал Бухарин, - я и раньше в горах любил лишь нехоженые тропинки,
как в науке лишь нерешенные проблемы". Он настоял на своем. Ему дали
спутника, офицера-пограничника, лучшего знатока тех мест, человека
испытанной выдержки и смелости. "Да Вы его, наверное,

* Настоящим отступником из них оказался едва ли не один только А
Стецкий, который, за это отступничество получил большие посты в ста-линском
аппарате, позднее он стоял во главе пропаганды и агитации ЦК. "прочем, все
эти старания его не спасли: в 1938--39 гг. он был арестован и погиб в
тюрьме, кажется, до сих пор не реабилитирован.
** Раньше других эта судьба постигла Слепкова, молодого
ученого-экономиста. Отправленный на "низовую работу" на Северный Кавказ,
Слепков был ложно обвинен в сношениях с "кулацкими бандами", арестован и
исчез бесследно . ..


видели, - прибавил Бухарин, - у нас о нем и его Волке фильм сделали,
который недавно у Вас в Париже показывали" ... Этот фильм я действительно
видел, и пограничник, и его ученая овчарка Волк, и особенно горы - все было
неподражаемо хорошо... Несколько дней они скитались вдвоем по горам, по
самым непроходимым местам, и Волк неизменно бежал впереди. Вел себя этот
Волк с огромным достоинством. "Другого такого пса я в жизни не видел", --
искренне восхищался Бухарин (оказалось, именно он и устроил постановку этого
фильма).
Как-то подошли к развилке двух тропинок. Пограничник направил коня по
менее хоженой. "Эта короче, - указал он на другую, - но ехать теперь по
ней верное самоубийство: дожди ее размыли, были обвалы--даже серны ходить
перестали". "А я, - прибавил Бухарин, - направил коня именно по этой,
размытой" ... Потом, когда тропинки сошлись, пограничник уже поджидал - и
смотрел он злее своего Волка ... "Счастлив Ваш Бог, - пригрозил мне стеком,
-- но больше со мною таких штучек не проделывайте... Не посмотрю, что Вы
член Цека" ...
Я, конечно, поинтересовался, как было с дорогой, - Бухарин только
отмахнулся: "Не стоит и говорить! Конечно, он был прав, дорога была
совершенно невозможной. Зато конь был на высоте!"
Бухарин вообще много рассказывал об этом пограничнике, который,
по-видимому, действительно был красочной фигурой: конечно, коммунист, но со
своеобразной философией жизненного опыта, с высоко развитыми чувствами и