"Ю.Г.Фельштинский. Разговоры с Бухариным " - читать интересную книгу автора

коммуниста)" (АГИН, ящ. 485, п. 23. Письмо Николаевского А. Е. Капралову от
16 сентября 1958, с. 1); "Бухарин мне говорил, что "мы все знаем, что у
Ильича можно найти цитаты на все случаи жизни" (АГИН, ящ. 496, п. 27. Письмо
Николаевского Л. М. Пистраку от 11 октября 1959, 1 л.); "Я опустил [в
интервью] почти все его [Бухарина] рассказы о прошлом, о наших общих друзьях
и далеко не общих противниках. Ему явно хотелось облегчить душу этими
воспоминаниями, особенно из эпохи "красного террора", когда он отказался
спасти судебного следователя, хотя к нему пришли и плакали дочери
последнего, близкие знакомые Бухарина по гимназическим кружкам, которые
[когда-то] выкрали у отца обвинительный материал против Бухарина и тем
спасли его от вечной каторги (потом в документальной литературе я нашел
доказательства правильности этого рассказа)". (АГИН, ящ. 501, п. 24. Письмо
Николаевского Шварцу от 26 июля 1965, с. 1); "Бухарин был хорошо осведомлен
об этом [двойственном. - Ю. Ф.] отношении Ленина к Сталину я обо
всех
фактах, которые лежали в его основе. Он мне подробно рассказывал о своих
разговорах с Лениным зимою 1922--23 гг., в период, когда Ленин писал
"завещание". Как мне Бухарин говорил, главной темой его тогдашних разговоров
с Лениным были вопросы, как он выразился, "лидерогнозии". [...] Бухарин,
говоря о "лидерогнозии", вкладывал в свой рассказ об этих беседах с Лениным
совсем особый оттенок. [...] Из; разговоров с Бухариным я вынес
представление, что концепция "пролетарского гуманизма" как таковая сложилась
после событий 1929 г. и в сильной мере связана с личными переживаниями во
время поездки на Памир" (АГИН, ящ. 476, п. 34. Письмо Николаевского от 19
сентября 1965, с. 1--3); "Бухарин мне в свое время раскрыл секрет, по каким
признакам можно узнавать в "Известиях" его неподписанные статьи. [...]
Кстати: приказ из Москвы в две недели закончить переговоры с Вторым
Интернационалом о немецком архиве пришел около 10 апреля" (АГИН, ящ. 479, п.
13. Письмо Николаевского Фишеру от 14 декабря 1965, с. 1--2); "Ключ для
нахождения статей Бухарина очень прост: все они набирались особым шрифтом,
который только в его годы (1934--36) и встречался в газете. Кроме
бухаринских, этим шрифтом были набраны статьи еще только двух-трех человек,
но эти статьи подписаны. Все неподписанные, если они набраны этим шрифтом,
принадлежат Бухарину. Особенно они важны для недель после убийства Кирова,
когда решался вопрос, проводить ли решение, принятое на ноябрьском пленуме
ЦК, об изменении конституции. Именно об этих статьях шла речь, когда Бухарин
упрекнул меня, что мы за границей совсем разучились понимать эзоповский
язык. После его отъезда я внимательно их прочел. Действительно интересны,
хотя расшифровывать их много труднее, чем говорил Бухарин" (АГИН, ящ. 479,
п. 13. Письмо Николаевского Фишеру от 18 января 1966, с. 1).
Так вспоминает и Николаевский: "Жена Бухарина приехала, когда
мы закончили наши поездки, в начале апреля" (АГИН, ящ. 478, п. 37.
Письмо Николаевского Е. Эстриной от 15 октября 1965, 1 л.).
Это сказано, кстати, о процессе 1922 года над эсерами. Недостаток
места не позволяет коснуться этой темы более подробно. Но создается впе
чатление, будто во всем, что не касается судьбы ее мужа и близких ей лю
дей, расстрелянных или отправленных в лагеря Сталиным, Ларина готова
признать безусловную правомерность действий советского правительства.
Та
кой некритический подход со стороны человека, столько пережившего, по