"Дэвид Файнток. Надежда узника (3-е путешествие Николаса Сифорта) (Фантастический роман) " - читать интересную книгу автора

ближайший шатл и через два часа был на "Гибернии". Первым делом надо было
проверить капитанский мостик, но меня сразу стали одолевать сомнения -
стоит ли?
По законам Военно-Космических Сил экипажу полагается месячный отпуск, если
полет длится свыше десяти месяцев. Тем не менее во время стоянки
круглосуточные дежурства в центре управления кораблем (на капитанском
мостике, как мы его чаще называем) продолжаются, но это пустая
формальность, причем ни одного члена экипажа я не имею права держать на
корабле более четырех дней.
Пока я так размышлял, бредя по кольцевому коридору первого уровня
"Гибернии", ноги сами привели меня к капитанскому мостику. Дверь почему-то
была распахнута настежь, хотя по правилам она должна быть не просто
закрыта, но и заперта. В кресле дежурного офицера сидела лейтенант Коннор,
развалясь и положив ноги на стол. Я вошел и закрыл за собой дверь. Увидев
меня, Коннор тут же вскочила. Глаза у нее округлились, и она вытянулась по
стойке смирно.
- Вольно, мисс Коннор, - разрешил я. Случись такое разгильдяйство в
полете, я, конечно, пришел бы в ярость, но сейчас ссориться из-за пустяков
не хотелось.
Первым делом я взглянул на экраны, встроенные в дугообразную стену. Ни на
одном из них изображения не было. В сверхсветовом полете они обычно
показывают внутренности корабля от кормы до носа, а сейчас наш бортовой
компьютер Дарла за ненадобностью их выключил. Изображения появились бы
лишь в случае тревоги.
В центре стояло мое кресло, обитое черной кожей. Разумеется, оно
пустовало. Лейтенант Коннор сидела на своем месте. Ни один из офицеров не
осмелился бы сесть в капитанское кресло.
- Все в порядке, мисс Коннор? - спросил я.
- Да, сэр. Последние пассажиры улетели вчера вечерним шаттлом, за
исключением мисс Уэллс.
Значит, делать мне тут абсолютно нечего. Я кивнул:
- Буду в своей каюте.
- Хорошо, сэр. Мисс Уэллс, кажется... э... очень скучает, сэр. - Коннор
умолкла и отвела глаза в сторону. Она сообразила, что зашла слишком
далеко, коснувшись моей личной жизни.
Однако я не стал ее укорять и покинул капитанский мостик. Стоянка есть
стоянка, на ней можно немного и расслабиться.
Едва я открыл дверь своей каюты, как на меня кто-то бросился. Конечно, это
была Анни. Я крепко обнял ее, и от неожиданности не сразу заметил, что она
всхлипывает, уткнувшись в мое плечо.
- Что случилось, лапочка? - встревожился я.
- Все нас покинули, все-все беспризорники, одна я здесь осталась, - сквозь
слезы залепетала Анни с испанским акцентом, жутко коверкая слова. Такое
случалось с ней только в минуты душевного волнения. Мне так и не удалось
до конца вытравить из нее глубоко въевшийся уличный жаргон.
Я обнял ее еще жарче.
- Я понимать... Я все понимаю, - запиналась она. Анни старательно
выговаривала слова, чтобы не было акцента. - Адмирал уже сказал тебе, куда
ты полетишь дальше?
- Нет еще. - Я снял китель, повесил его в шкаф. Теперь треть всех кораблей