"Вячеслав Федоров. Симбиот (пападанец в 1940 г.) " - читать интересную книгу автора

сразу это поняли, то легли бы костями, но ничего подобного не допустили. А
сейчас было уже поздно. Но вот рассчитаться со мной за собственные беды им
помешать никто не мог. И я буквально чувствовал, как над моей головой растет
туча генеральского гнева. Вот только это опять было мне на руку. Пока они
заняты мной, их противодействие новшествам уменьшалось.
Но я ждал и еще одного события. Я был уверен в том, что Сталин
ежедневно получал исчерпывающие доклады о работе комиссии. Он не мог
оставить без внимания все то, что нарыли тут эксперты. И он должен был
прореагировать. И прореагировал. На семнадцатый день, 13 мая 1940 года Вождь
не выдержал - созвал экстренное совещание, на которое вызвали весь
руководящий состав Наркомата обороны.
Если бы товарищ Сталин мог позволить себе орать и ругаться матом, то
он, несомненно, сделал бы это. К его несчастью статус признанного вождя
трудового народа этого не позволял. Уже по его выражению лица, многие
почувствовали надвигающуюся бурю, и воздух в кабинете наполнился ощущением
страха и обреченности. Иосиф Виссарионович начал свою речь с зачитывания
наиболее вопиющих фактов разгильдяйства и бездарности, царящих в РККА.
Каждое его слово тяжеленным молотом вколачивало гвоздь за гвоздем в крышку
очередного гроба, уже тщательно сколоченного и покрашенного.
- Скажи мне Клим, - обратился Вождь к Ворошилову: - Чем ви там
занимались все это время? С Буденым на шашках рубились и на тачанках
катались? Куда ушли все наши деньги и ресурсы? На что потрачено столько
времени? Где наша непобедимая, могучая Красная Армия? Где она? - Климент
Ефремович обреченно молчал, а Сталин испепеляющим взглядом начал осматривать
присутствующих, наконец, его взор остановился на мне:
- А что, товарищ Павлов, вы так спокойны? Или вы думаете, что в
Автобронетанковом управлении нет проблем? Так по моим данным на порученном
вам направлении проблем чуть ли не больше чем у всех остальных вместе
взятых! Или вы не понимаете этого? Отвечайте.
- Товарищ Сталин. Я полностью осознаю свою вину в сложившейся ситуации.
Не считаю возможным, отстраняться или увиливать от ответственности. Я готов
понести любое наказание. Наоборот, я считаю своим долгом завить, что
существующие проблемы гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Гораздо
глубже! Вот здесь... - я достал из принесенной папки несколько листов
бумаги, тот самый контрольный выстрел в голову, о котором я говорил ранее: -
Вот здесь докладная записка, подготовленная сотрудниками АБТУ. Из ее
содержания становится очевидным, что большинство фактов, выявленных
комиссией, уже были известны. Сотни и тысячи документов мертвым грузом лежат
в наших сейфах. Но никаких выводов из их содержания сделано не было!
Никаких!
- А вот мне почему-то кажется, что ви так ничего и не поняли. Я вам
предлагаю задуматься над этим серьезно... Где-нибудь в другом месте. Идите и
подумайте хорошенько.
- Разрешите идти?
- Идите. Идитэ...
После ухода симбиота обстановка в кабинете стала сходной с анекдотом
про студента, попавшего в ад. Не знаете? Сейчас расскажу.
Помер студент. Ну и за грехи свои попал в ад. Подходит к нему черт и
говорит, мол, ты занимайся всем, что раньше делал. Ешь, пей, гуляй и
развлекайся, как хочешь. Но каждый вечер я буду приходить к тебе, и забивать