"Алексей Федорович Федоров. Последняя зима " - читать интересную книгу авторажителей, главным образом стариков, женщин и детей. Они целиком на нашем
попечении. Мы охраняем их, снабжаем продовольствием. Ранним утром 20 октября 1943 года, выйдя из своей хаты, я осмотрелся вокруг. Еще не рассвело, но можно разглядеть, что стволы ближних сосен и опавшая листва под ногами покрыты инеем... Да, скоро зима! И неужели придется покинуть наш Лесоград? Словно отвечая мне, где-то в стороне Любешова грохнули один за другим два отдаленных разрыва. "Батальонные минометы!" - автоматически отметило сознание. В полутьме показался силуэт Дружинина. Мы обменялись с комиссаром рукопожатием. Помолчав, он сказал: - Постреливают! Ни свет ни заря начали... Что день грядущий нам готовит? - Сейчас узнаем. Прошли в штабную землянку и попросили начальника штаба Дмитрия Ивановича Рванова доложить обстановку. Новости были неутешительные. - Противник по-прежнему ведет наступление с юга и запада, а на востоке накапливает силы, - сказал капитан Рванов. - В западном направлении мы удерживаем Чапчи, занимаем оборону по окраинам леса у Железницы и Березичей. Несем потери, хотя и небольшие. В Любешов, по данным разведки, вчера вечером прибыло еще десять автомашин с пехотой. На юге удерживаем Лобну и Серхов, однако ночью в Маневичи доставлены из Ковеля два немецких батальона с бронетранспортерами и танками... Наверное, сегодня поднапрут! Надо ждать. - Что слышно у Балицкого? - спросил я. - Вчера провел бой с украинскими националистами в селе Берестяны. У ручных пулеметов, продовольственный обоз... Но все равно Балицкому пришлось затем отойти в глубь леса, ведь батальон у него неполный, одна рота здесь... - А сколько же там набралось бандеровцев? - поинтересовался Дружинин. - Три "куреня", считайте, семьсот пятьдесят штыков. Потеряли они сто семьдесят. Часть оставшихся Балицкий оттягивает на себя, остальные, по его сообщению, ушли в направлении Маневичей. - Опять сюда! - сказал я, глядя на карту. - Значит, главный удар собираются нанести с юга? - Пожалуй, с юга и с запада в одинаковой мере, а на востоке хотят помешать нам перейти Стырь. Конечная цель - выжать партизан на север, в белорусские болота. - Не выйдет! Но обстановка тяжелая... Нельзя дальше ждать. А ты как считаешь, Владимир Николаевич? - Нельзя. Придется уходить, - ответил Дружинин, по своему обыкновению чуть склонив голову к левому плечу. - Ваше мнение? - обратился я к Рванову. - Позиционная война - не партизанское дело. Пора уходить! - Ну тогда подниматься лучше сегодня, чем завтра, - решил я. - В план выхода на марш вносить изменения нет необходимости. На девять ноль-ноль соберите командиров и политработников... А сейчас давайте подпишем приказ! Рванов достал заготовленный приказ, и мы подписали его все трое. Итак, сегодня в 16.00 соединение двинется в новый поход с таким расчетом, чтобы ночью форсировать реку Стырь. Пусть фашисты войдут в |
|
|