"Павел Ильич Федоров. Синий Шихан (Дилогия, #1) " - читать интересную книгу автора

словоохотливый кучер, дивясь неожиданной доброте хозяина.
Пахари, окончив утренний уповод, распрягали скотину. Низкорослый, но
широкоплечий казак с рыжей, словно опаленной, бородой, в старых с голубыми
лампасами шароварах, взмахивая кнутом, завернул кинувшихся было к роднику
быков и погнал их на заросший густым ковылем пригорок. Другой, на голову
выше ростом, совсем еще молодой казачина, такой же рыжий и вдобавок еще
конопатый, подвел лошадей к стану, привязал к рыдвану и не спеша принялся
готовить в колоде месиво.
- Помогай бог, добрые люди! - приветствовал казаков подошедший Матвей
Никитич обычными, принятыми в тех местах словами.
- Спасибочки, - ответил конопатый, поливая водой пересохшее,
слежавшееся сено.
- Чьи будете, мил человек? Часом, не шиханские? - спросил Буянов,
стреляя по сторонам хитрыми раскосыми глазами.
- Оттедова. Степановы. Меня Митрием зовут, а это мой брат Иван, -
кивая на подходившего казака, ответил "мил человек" и, окинув голубыми
глазами приезжего с ног до головы, швырнул на землю ведро, пошел в
палатку.
"Эка рожа-то", - подумал Матвей Никитич.
- По какой такой надобности в наших краях? - поздоровавшись, спросил
Иван.
- По велению господню. Есть надобность... Святой родничок обследовать
и дело богово совершить...
- Вот как! - удивленно протянул Иван. - Намедни тоже один старик
приезжал. У родника все богу молился. Чудной такой! Ни с того ни с сего
начал к земле приторговываться. В насмешку или по глупому разумению по
пяти целковых за десятину давал.
- Верно толковать изволишь, мил человек. Это родитель мой был. Никита
Петрович Буянов. Может, слыхали? Поскупился маленько... Любил родитель
денежку для дела приберечь...
- Буянов, говоришь? - спросил Иван Степанов. - Мыльник зарецкий?
- Он, он самый. В хозяйственных и торговых делах так и прозывали
покойничка, царство ему небесное.
Матвей Никитич замолчал и опустил глаза.
- Неужто помер? - удивленно спросил Иван.
- Преставился господу богу... Вчера земельке предали, - сокрушенно
вздыхая, говорил Матвей Никитич, не зная, с какого конца приступить к
щекотливому делу.
- А невдомек ведь было, что помереть может... И на вид, кажись,
крепкий. Все по оврагам ходил.
- Все под божеской милостью ходим... А искал он местечко... обет
такой дал - церковку возле этого родничка построить в честь святой
великомученицы Марфы; капитал определил, сам не успел святое дело
совершить, с меня смертную клятву взял, чтобы я исполнил его родительскую
волю...
Иван Степанов смотрел на гостя с недоумением и любопытством.
Буянов то и дело осенял себя крестным знамением, глубоко вздыхал и
суетился. Потом он попросил кружку - "святой водицы испить". Подойдя к
роднику, встал на колени около кучи песка и грязи и начал усердно
молиться. Припадая ниц, Матвей Никитич подолгу лежал на земле и дергался