"Константин Александрович Федин. Необыкновенное лето (Трилогия - 2) " - читать интересную книгу автора

- Вас, вас просит товарищ Извеков.
Он обтянул себя гимнастеркой, собрав складки назад, под пояс, выправка
его будто перемогла усталость, и он по-военному остановился в дверях, когда
ступил в кабинет. Он впервые видел такого, как ему думалось, крупного
советского работника, и притом не военного, и не представлял себе - как же
подобает держаться.
Извеков неподвижно стоял с края стола и глядел на вошедшего
немигающими глазами из-под приподнятых своих темных бровей в линейку.
- Ваша фамилия - Дибич? Садитесь, - пригласил он и сам, обойдя стол,
первый сел, не спуская взгляда с Дибича.
Вдруг опять, и уже с полной уверенностью, Дибич сказал себе, что видел
этого человека, где - не помнит, но видел, и невольно тоже остановил
внимание на его табачно-желтых глазах и на этом легком пятне веснушек,
врассыпную сбегавших с переносицы, необычных для смуглокожих. Так они
несколько мгновений безмолвно смотрели друг на друга, пока Извеков не
спросил словно бы приказывающим тоном:
- Скажите, вы не командовали вторым батальоном восьмого стрелкового?
- Так точно, командовал. Я - поручик восьмого запасного.
- Ну, я вас не признал бы, если бы не ваша редкая фамилия! - сказал
Извеков и не то с участием, не то с упреком покачал головой.
- Я вас, напротив, как будто узнаю, но не вспоминаю. Может быть - на
фронте?
- Ломова помните? Рядового шестой роты вашего батальона Ломова, а?
- Ломов! - приподнялся Дибич. - Ломов, разведчик!
- Ну, какой там разведчик! А уж если разведчик, то по вашей вине, -
улыбнулся Извеков.
В этой его улыбке, будто обращенной к самой себе и одновременно
насмешливой и стеснительной, Дибичу раскрылась та черта, которой
недоставало, чтобы воскресить воспоминание, и тогда в один миг он не только
узнал в Извекове своего солдата, но словно взрезал в памяти сразу все, что
окружало имя Ломова...
Было это на Юго-Западном фронте, во время майского наступления русских
армий, оставившего неизлечимую рану на духе австро-венгерского войска и
придавшего духу русских нежданное возбуждение, полное веры в неистощимость
народных сил.
Командиром роты Дибич проделал с боями больше чем двухсотверстный
марш. К концу марша был тяжело ранен батальонный командир, и Дибича,
недавно награжденного анненским темляком, назначили на его должность. К
этому времени австрийцев на многих участках уже заменили германские части,
спешившие на подмогу своему разбитому, панически отступавшему союзнику.
Прорванный русскими и пришедший в безнадежное расстройство фронт немцы не
могли восстановить, - они ставили себе задачей удержать дальнейшее
распространение прорыва, угрожавшее их флангу на севере и
австро-венгерскому фронту на юге. Перебрасываемая с запада, обкатанная в
боях с французами немецкая пехота кидалась в контратаки против русских
полков, уже ощущавших, после длительных битв и переходов, недостаток в
пополнениях. Добиваясь создания непрерывности линии фронта, германцы
укрепляли и решительно отстаивали новые позиции, местами стараясь вернуть
из русских рук выгодные пункты, и с упорством возобновляли атаки, если они
сразу не приносили результата.