"Константин Александрович Федин. Необыкновенное лето (Трилогия - 2) " - читать интересную книгу авторапокряхтывать и что-то лепетать.
- Съел? - улавливал Алеша сквозь шипенье, удары, треск, шум, стук и топот возни. - На еще, на!.. Слопал?.. Получай!.. Сам получай, сам, сам!.. На, на!.. На еще!.. Раз!.. раз... ать... ать!.. На!.. А!.. Наконец в руках мальчишек остался от книги пустой переплет. Рыжий вырвал его, отскочил, с размаха бросил им в лицо беленькому и крикнул: - Вот твой Конан-Дойль! Жри! Но беленький увернулся и опять беззаветно налетел на рыжего, присказывая: - Я тебя!.. наконандойлю! Они заработали в четыре руки поверх низко, по-телячьи опущенных голов, но ненадолго. Промахнувшись раза два, они отошли недалеко друг от друга, утерлись рукавами, всхлипывая и дыша со свистом, распоясались, подтянули штаны, одернули рубашки, застегнули пояса, еще раз утерли красные поцарапанные лица, но уже не рукавами, а ладонями, и посмотрели - не осталось ли кровавых следов. Но лица пострадали гораздо меньше книги. - Попало? - сказал рыжий. - Тебе еще не так попадет, постой! - отозвался беленький. Они помолчали, продолжая приводить себя в порядок и оглядывая поле брани. Беленький первый поднял с пола несколько листов и внимательно посмотрел на страницы. - Вот тебе от Арсения Романыча теперь будет! - Это тебе будет. Ты зачем рвал у меня книжку? - А ты чего ее стащил с полки? - А ты зачем ее запрятал? Сам соврал, что не нашел, а сам нарочно - Я ее нашел, я первый и должен был читать. Все равно потом бы дал тебе. - А чего ты врал? Я по носу видел, что врешь, когда ты подлизывался к Арсению Романычу. - Я не подлиза. Это ты подлиза. - Да, как бы не так! Каким голоском засюсюкал: "Арсений Романыч, если мы найдем Конан-Дойля, можно нам взять?" А сам уж давно нашел и запрятал нарочно черте куда, под географию! - А тебе чего надо в географии! Полез! - Чего надо! Я знал, куда запрячешь. У меня нос тонкий. - Тонкий! Вот я тебе расквашу, он будет толстый. - Расквась! - сказал рыжий и начал засучивать рукав. Но все обошлось. Постояв, он тоже поднял с пола листочек. - Пашка, у тебя какая страница? - спросил беленький немного погодя. - Семьдесят пятая. А у тебя? - Одиннадцатая и потом дальше, до шестнадцатой. - Давай разложим на постели, а потом как следует сложим. - Мы ее склеим. Я у дедушки возьму клейкой бумаги, у него есть. Присев на корточки, они стали ползать, вытаскивая листы из-под кровати, стола и кресла и передавая друг другу. После драки они стояли лицом к окнам, да были к тому же так поглощены своей ссорой, что ничего, кроме себя, не видали. Взявшись собирать книгу, они неминуемо должны были подползти к Алеше: некоторые листочки долетели до его ног. Он уже хотел помочь подбирать, потому что страх прошел и он очень был рад, что после |
|
|