"Филип Жозе Фармер. Гнев Рыжего Орка ("Многоярусный мир" #6)." - читать интересную книгу автора

газоны. А там, где травы было мало или вовсе не было, стояли на кирпичах
старые машины или разобранные мотоциклы.
Утреннее солнце сияло на безоблачном синем небе. Но Джиму давно уже
казалось, что свет в Бельмонт-Сити не такой, как везде. Здесь он был
особенно резким и в то же время точно песок. Как может солнечный свет в
чистой атмосфере напоминать песок? А вот поди ж ты. Джим не помнил, с
каких пор ему стало так казаться. Вроде бы с тех, как у него начали расти
волосы на лобке. Бздынь! И вот Он, необоримый Он. Бздынь! Он встает и
раздувается, как рассерженная кобра, ни с того ни с сего - был бы хоть
малейший намек на секс. Что угодно - фильмы, фото, реклама, шальные мысли,
возникающие в уме образы - пробуждает Его к жизни, точно колдунья при
помощи волшебной палочки. Бздынь! А вот и Он, хочешь красней, хочешь -
нет.
Тогда-то дневной свет в Бельмонт-Сити и стал резким и песчаным.
Или нет?
А может, это началось, когда Джима посетило первое "видение". Или
когда на нем впервые появились "стигматы" [Психопатическая реакция, при
которой у фанатично верующих появляются раны на тех же местах, что у
распятого Христа. (Примеч. пер.)]
За полквартала впереди по Корнплантер-стрит Джим увидел своего
закадычного дружка, Сэма Вайзака (Ветряка). Сэм стоял у белого штакетника
в своем палисаднике. Джим прибавил шагу. Только дед, Рагнар Гримсон,
норвежский моряк и механик по локомотивам, да Сэм Вайзак любили Джима
по-настоящему. Все они были точно камертоны, настроенные в унисон. Но дед
уже пять лет как умер (может, это тогда свет стал резким и песчаным), и
теперь только Джим и Сэм звучали на одинаковой частоте.
Сэм был ростом шесть футов и очень тощий. Его худая и заостренная
физия могла бы послужить моделью для Койота из мультика "Догонялки". У
Сэма был в точности такой же голодный и отчаявшийся вид, но в близко
посаженных, темнокарих глазах не наблюдалось, как у Койота, неугасимой
искорки надежды. Блестящие черные волосы стояли на голове шапкой, почти
как "африканское солнце".
- Какие люди! - закричал Сэм, завидев Джима. Голос у него был
пронзительный и плаксивый. Он проделал танцевальную дорожку, сопроводив
ее пением первых шести строк из одного стихотворения Джима. Джим считал,
что стих хороший, но "Хот Вотер Эскимос" отвергли его как "не совсем рок".
Первая строчка в нем - это фраза, которую сибирские шаманы произносят во
время магических обрядов, слова, превращающие хаотические силовые линии в
могущественные орудия добра или зла.
Целиком песня звучала так:

АТА МАТУМА M'MATA!
Ты в проблемах, как в дерьме?
Зови сибирского шамана.
Он гарантирует результат,
Он поет, как пел в каменном веке:
АТА МАТУМА M'MATA!
Нужны магические предметы,
У Неймана Маркуса их не купишь.
Перо ангела, зуб Дракулы,