"Филипп хосе Фармер. Убить бога (Ночь света)" - читать интересную книгу автора

в рот статуи, теперь был крепко зажат бронзовыми зубами. Кэрмоди попытался
вырвать его, но тщетно. Пальцу совсем не было больно, он онемел, а может,
уже стал бронзовым?
Вероятно, человек-статуя еще не полностью перешел в бронзу и,
почувствовав палец во рту, он стал закрывать рот автоматически, а может -
по злому умыслу. Он закрывал его медленно, всю ночь, а когда взошло
солнце, процесс метаморфозы полностью завершился, и рот теперь уже никогда
не откроется, так как душа покинула бронзовое тело.
Он быстро осмотрелся. Его тревожило не только то, что он не может
освободиться от этой западни, но и то, что сейчас он у всех на виду. И что
еще хуже - он выронил пистолет. Оружие лежало у самых его ног, но как он
не извивался, он не мог дотянуться до него.
Он выпрямился и посмотрел на улицу. Никого.
Затем взглянул вниз, вспомнив, что ночью ноги его почему-то стали
мокрыми. Засохшая кровь струпьями висела у него на ногах.
Думая о фонтане крови на кухне, он пробормотал:
- О нет, только не это! Но после внимательного осмотра понял, что
Мэри здесь ни причем. Кровь принадлежала чудовищу, лежавшему у подножия
пьедестала. Мертвые глаза смотрели в пурпурное небо. Чудовище было вдвое
выше среднего кэриена, а все тело покрыто густой голубоватой шерстью. Ноги
его стали огромными, ведь им приходилось выдерживать тяжесть большого
тела. Толстый извивающийся хвост был похож на хвост тиранозавра, которого
Кэрмоди когда-то видел на иллюстрации. Ногти на рука и ногах превратились
в когти, а лицо приобрело звериную форму. Оно заострилось, челюсти
потяжелели, острые клыки зловеще поблескивали в пасти. Они намертво зажали
руку какого-то несчастного, видимо, павшего во время боя, звуки которого
Кэрмоди слышал ночью. На мостовой глянцево блестели черные лужи.
Шесть человек вышли из-за угла и остановились, глядя на Кэрмоди. Они
были безоружны, но в выражении их лиц было нечто, что встревожило Джона.
Он опять попытался выдернуть палец. И опять ничего не вышло. Он посмотрел
в мертвые глаза статуи, увидел угрюмую ухмылку и понял, что уговорить ее
явно не удастся. Статуя - не человек. Он стиснул зубы. "Если они не
помогут мне, - подумал он, - а я не вижу причин, почему они должны
помогать, мне придется пожертвовать пальцем. Это единственное, что
осталось, если я хочу освободиться. Достаточно только достать нож из
кармана..."
Один из людей, как будто прочтя мысли Кэрмоди, насмешливо сказал:
- Давай, землянин, отрежь его, если ты, конечно, не боишься изувечить
свою драгоценную лапку.
И тут Кэрмоди узнал Тэнди.
Ответить он не мог, так как все шестеро дружно расхохотались над ним,
попавшим в столь сложное и щекотливое положение. Они издевались над ним,
спрашивали, надолго ли он устроился наверху потешать прохожих. Они
прямо-таки катались по земле от хохота, взвизгивая и хлопая себя по
ляжкам.
- И этот шут хотел убить бога? - задыхался от смеха Тэнди. - Хотел
убить бога, а сам сунул палец в медную кастрюлю и не может вытащить!
Спокойней, Кэрмоди, им не удастся тебя завести.
Однако думать всегда легче, чем исполнить задуманное.
Он устал, очень устал. Вся гордость и самомнение покинули его. Ноги