"Элинор Фарджон. Я качаю свою детку (Сказка)" - читать интересную книгу автора

Гризельде и ухватил ее за лодыжку, гудя: "Гиззи-гиззи-гиззи".
- Он узнал меня, - обрадовалась Гризельда, - смотрите, мэм, он узнал меня.
Ты узнал меня, моя прелесть? - и она подхватила его на руки, запев "я качаю
свою детку". Потом она быстро повернулась к миссис Гринтоп:
- Мэм, прошу вас, скажите, что-нибудь стряслось с моей бабулей?
- Нет, Гризельда, конечно, нет, - сказала миссис Гринтоп. Но с некоторой
поспешностью в голосе и уж так мягко, что Гризельда с запинкой выговорила:
- О, мэм, что же с ней?
- Видишь ли, Гризельда, - сказала миссис Гринтоп, усаживаясь и привлекая
ее к себе, - я уверена, ты поймешь, что всё к лучшему. Пока тебя не было, за
ней некому было ухаживать, а в Приюте освободилась такая чудесная комната...
- В Приюте для престарелых! - в ужасе раскрыла глаза Гризельда.
- ...одна из угловых комнат, прямо напротив розовых клумб. У твоей бабули
чудесный камин, и теплые одеяла, и чай с сахаром, и всё что ей угодно, -
продолжала миссис Гринтоп гладко, словно застилая переживание и выражение
Гризельды толстым ватным одеялом. - А как гордится ею вся деревня, Гризельда.
Она намного старше всех в Приюте, и все посетители непременно хотят повидать
ее и побеседовать с ней и приносят ей чего-нибудь вкусного. Завтра ты тоже ее
навестишь и отнесешь ей маленький гостинец.
- Завтра, мэм?
- Да, Гризельда, сегодня уже слишком поздно.
- Хорошо, мэм. Значит, я смогу забрать ее завтра.
- Но куда, Гризельда? - сказала миссис Гринтоп с некоторым колебанием.
- В наш домик.
- Видишь ли, Гризельда, мистер Гринтоп думает теперь продать домик, когда
миссис Кёфью так хорошо устроена и за ней такой хороший уход, и - ну ведь,
правда, девочка, ты такая маленькая и так много на себя взвалила.
- Гриззель плачет, - сообщила наблюдательная Мейбл, - Гриззель, почему ты
плачешь?
- Помолчи, Мейбл, и не трогай ее. Гриззель останется у нас и будет
нянюшкой Малыша, а вы, дети, все будете любить ее, а потом мы все вместе
поедем на море на целых шесть недель. Подумай об этом, Гризельда!
- Гриззель, - потянула ее за руку Конни, - у нас сегодня кекс к чаю.
Гризельда отвернулась и проглотила тугой комок в горле. Не годится детям
показывать горести жизни, она это знала. Те, кто отвечают за детей, в ответе
за то, чтобы они были веселыми и счастливыми. Но даже в самые плохие минуты в
больнице ей не было так тяжело, как сейчас. Кекс и море ничего для нее не
значили.
Миссис Гринтоп сдержала свое слово, и на следующий день Гризельду отвезли
к Прабабушке Кёфью в ее новые апартаменты в Приюте для престарелых - в ее
новый дом, куда более старый, чем даже она сама. Много раз Гризельда проходила
под древней аркой в квадратный садик, замкнутый стенами жилищ стариков и
старушек, что сидели, греясь на солнышке, у своих последних в жизни дверей. В
этом садике, залитом солнцем, было покойно и красиво. В каждом ромбе окна
стоял свой горшок с геранью, или с петунией, или с настурцией, в каждую
открытую дверь виднелся потрескивающий камин и заварной чайник на каминном
выступе, у каждого старичка была своя трубочка, а у каждой старушки - фунтик с
понюшкой табаку. Садик в центре двора был разбит на маленькие делянки для
каждой пансионерки и для каждого пансионера. Молодой садовник полол сорняки на
дорожках и подравнивал бордюры, а каждый старичок и каждая старушка сами