"Ганс Фаллада. У нас дома в далекие времена " - читать интересную книгу автора

близки коммунистам. Именно она поддерживает Пиннеберга в критические минуты.
"Мой ответ,- говорил Ганс Фаллада, имея в виду вопрос, заключенный в
названии романа,- Лемхен". Ответ этот, однако, подразумевал всего лишь
надежду на маленькое счастье посреди "дикого, далекого, злого мира", не
более того: "Лемхен - вот мой ответ, и я не знаю ничего лучшего. Счастье и
бедность, заботы и ребенок. Колебания жизни - не больше и не меньше".
Но вопрос - "Что же дальше?" - имел в условиях Германии тех лет
неизмеримо более широкий смысл. После прихода Гитлера к власти Ганс Фаллада
остался в фашистской Германии, и это надолго определило отношение к нему
прогрессивной мировой общественности. Шаг этот имел роковые последствия и
для него, как художника: многие книги, созданные им в последующие годы,
недостойны его славы. Но Фаллада вовсе не принадлежал к тем "внутренним
эмигрантам" на словах, кто на деле примирился с гитлеровским режимом и пошел
к нему в услужение; он пытался отстаивать независимость суждений и в своем
творчестве быть верным жизненной правде. Избавленный от нужды благодаря
успеху своих книг, он купил небольшое имение Карвиц на севере Германии и
поселился там с семьей, надеясь вдали от Берлина найти покой и возможность
писать. Первые годы, когда гитлеровцы всеми силами старались привлечь на
свою сторону людей с мировой славой, Фаллада мог еще сохранять иллюзию
независимости. Однако уже роман "Кто однажды отведал тюремной похлебки"
(1934) оказался в "черном списке" запрещенных книг, а следующее произведение
Фаллады - "И у нас был ребенок" (1934) - подверглось грубой критике в
фашистской печати. Вышедший в 1937 году большой роман "Волк среди волков",
публикация которого в условиях фашистской Германии представляла собой акт
немалого гражданского мужества, встретил сначала одобрительный прием,
поскольку содержал резкую критику Веймарской республики, вскоре, однако, был
изъят из продажи. Еще большие сложности возникли с вышедшим в 1938 году
романом "Железный Густав". Фаллада начал его по прямому заказу ведомства
Геббельса, которому требовался материал к сценарию для кинобоевика.
Увлекшись работой, Фаллада создал одно из наиболее сильных своих
произведений, которое по гуманистической направленности никак не подходило
для "эпохального" фашистского фильма. Фаллада был вынужден приписать к книге
слащавый и надуманный финал, в котором приводил своих героев в ряды
фашистской партии. Но фильм все равно не вышел на экраны. "Господин министр
Розенберг,- вспоминал впоследствии Фаллада,- заявил, что репрезентативный
немецкий фильм с упоминанием имени Фаллады в программе недопустим. Фалладу
следует рассматривать как культурбольшевика, и его ликвидация была бы в
высшей степени желательной"[*].
Годы войны были едва ли не самыми трудными в жизни Фаллады. Чем ближе
фашистский режим подходил к окончательному краху, тем труднее становилось
сохранять последние остатки независимости. Фаллада тяжело переживал
невозможность писать так, как он считал нужным. Полностью разошлись его пути
с женой, которая долгое время служила ему опорой в жизни. По ее настоянию
писателя поместили в клинику для принудительного лечения, больше похожую на
тюрьму, чем на больницу. Эти годы описаны им в двух романах, вышедших
посмертно,- "Кошмар" (1947), "Пьяница" (1950).
Разгром гитлеровского фашизма и приход Советской Армии Ганс Фаллада
встретил с надеждой и верой. Некоторое время он занимал пост бургомистра
города Фельдберга, около которого было расположено его имение, затем
переселился в Берлин и принял предложение сотрудничать в газете советской