"Джорджо Фалетти. Нарисованная смерть (Глаза не лгут никогда)" - читать интересную книгу автора

Как можно мечту забыть?
Ведь сердце, странное сердце
Щемит и зовет уплыть...

Часть вторая

Рим

10

...Вмиг, в секунду одну
Я сердцем того пойму,
Кто слушал пенье сирен,
Стремился в их томный плен.

Я рвусь туда год за годом,
И эта мечта, поверьте,
Слаще, чем финики с медом,
Крепче, чем северный ветер.

Мне душу сжигает пламень,
В оковах томится плоть,
На сердце тяжелый камень,
И нечем его расколоть.

Голая мужская рука высунулась из-под одеяла и поползла, как змея по
ветке, к вмонтированному в стену пульту управления телевизором и стерео.
Легким нажатием кнопки палец оборвал поток музыки, вылетавший в открытое
окно. Старомодные и печальные звуки бандонеона и скрипки не успели долететь
до римских крыш.
Растрепанная Морин Мартини недовольно выглянула из вороха простыней.
- Нет, дай еще раз послушать.
Из-под одеяла донесся голос Коннора Слейва. Хотя звучал он приглушенно,
чувствовалось, что протест Морин развеселил его и доставил некоторое
тщеславное удовольствие.
- Дорогая, ты считала, сколько раз слышала эту песню?
- На один меньше, чем бы мне хотелось.
- Не будь эгоисткой. И не заставляй меня каяться в том, что я ее
написал. Подумай о том, сколько раз ее слышал я.
Курчавая голова Коннора наконец вынырнула на свет. Он с трудом продирал
глаза и в этот миг чем-то напоминал сонного кота. На публике музыкант умел
держаться с гордым, прочувствованным достоинством, а дома порой становился
настоящим паяцем. Морин мало-помалу с удивлением открывала для себя веселый
облик загадочной планеты по имени Коннор Слейв и хохотала до слез над каждой
новой буффонадой - вот как сейчас, когда он принялся по-кошачьи вылизывать
свое тело.
- Ну-ка, изобрази еще раз!
- Ох, нет!
- Ну пожалуйста, ну разочек!
- Нет, а то в такое утро я, пожалуй, перевоплощусь, и тебе придется