"Юлий Файбышенко. Троянский конь" - читать интересную книгу автора

- Вот что, Точилин, - сказал он, поигрывая желваками. - Может, я и
плохой командир. Не спорю. Только полгода сидеть в лесу и носа противнику не
показывать - такой храбрости от меня точно ожидать нельзя. И на что тебе эти
цацки, - он ткнул ладонью в петлицы Точилина, - если ты фрицам не доказал,
что ты капитан Красной Армии. Я их, как заметил, не ношу. Я партизан. Но как
партизан я имею задачу бить гансов всеми силами и всякий час. И я бью. Не
хочешь объединяться - сиди в своем болоте и воняй! Все!
Точилин тоже встал. У него было лицо бухгалтера, который подсчитал
перерасход за год и ужаснулся.
- Давай, - сказал он, - действуй как хочешь. Я против неоправданного
риска.
- Уходим! - Редькин махнул своим, и они встали. Но в этот миг вперед
вышел рослый точилинец в пилотке и расстегнутой шинели. У него было широкое
смуглое лицо, и продолговатые черные глаза на нем светили доверчиво и
страстно.
- Товарищ капитан, - оказал он, - не так делаешь. Я не согласен. Хочу с
ними воевать. Храбрый Редькин. Все говорят. Зачем его отпускаешь?
И тут сдвинулись вокруг и заговорили все точилинцы.
- Хватит! Насиделись! - кричал один.
- Пора гансов резать! - наступал большой толстый человек с красным
лицом. - Сидим, как бабы на печи!
- Прекратить! - багровея, крикнул Точилин. - Это воинская часть или
базар?
На секунду все стихло. Но неукротимый южанин опять выступил вперед.
- Зачем кричишь? - спросил он, укоризненно качая головой и глядя с
высоты своего роста на Точилина. - Ты воевать начинай! А кричать любой
может. Не отпускаем мы Редькина, так, товарищи?
- Так! - заорали точилинцы. - Примай к нам его, командир. Или к ним
присоединяйся.
Точилин вытер пот с лица. Потом секунду беспомощно смотрел на кричавших
людей и вдруг хлопнул Редькина по плечу.
- Видал, как воевать хотят? Ну вступай ко мне в отряд начальником
штаба!
Редькин исподлобья посмотрел на него и засмеялся, крутя головой.
- Точилин, Точилин, авторитет свой держишь! Какой из меня начальник
штаба, это ты прирожденный штабник.
Он оглянулся на точилинцев и рукой поманил своих. Юрка, Трифоныч и
Репнев пробились сквозь гурьбу точилинцев.
- Вот что, ребята, - сказал Редькин, - я считаю так: не присоединяется
никто ни к кому, а объединяются два отряда. И не мне начальником штаба быть,
а вашему Точилину. Там и его аккуратность и осторожность сгодятся. А
командиром - это я без самохвальства говорю - быть мне.
Наступило молчание, и опять прервал его южанин. Скорее всего он был
татарин.
- Настоящий командир, - сказал он, пожимая руку Редькину, - ты,
Редькин, самый лучший командир. Я так говорю.
Уже через полчаса жизнь на поляне шла полным ходом. Рылась третья
землянка. Коренастые, как на подбор, средних лет точилинцы слушали рассказы
Юрки про старый отряд. Трифоныч, кивая головой, поддакивал. Точилин и
Редькин допрашивали пленного немца. Репнев переводил.