"Александр Александрович Фадеев. Разлив" - читать интересную книгу автора

всего, у Стрюка оказалось несколько майских газет, в которых только и
толковали о выборах во Всероссийское учредительное собрание. Сами выборы
предполагались осенью. И так как газеты у Стрюка были самые разнообразные,
то Жмыхов имел возможность познакомиться с тем, как смотрят на это дело
разные люди.
Правда, разобраться в тонкостях он не мог: различных оттенков было
множество. Так, например, на одних газетах сразу под заголовком большими
черными буквами красовались лозунги: "Война до победного конца! Вся власть
Временному правительству!" А на других: "Война до конца за мир без захватов
и контрибуций!", но зато - "Да здравствует демократическая республика!" На
третьих стояло: "Долой кровавую бойню! Вся власть Советам рабочих,
крестьянских и солдатских депутатов!" Впрочем, много встречалось и иных.
Когда месяца два тому назад Жмыхов читал мартовские газеты, такой
неразберихой как будто бы и не пахло. Но уже и тогда начинали поругивать
неизвестных большевиков.
- А ты как смотришь на это дело? - спросил Жмыхов у Стрюка.
- А как смотрю! - сказал кузнец. - У меня два сына на фронте.
Хозяйство, знаешь, невелико, а прыгаю, как белка на сосне... Войну кончать
пора - вот как смотрю!.. Нам с ней одно горе.
Стрюк говорил строго, а глаза под колючими ершами вместо бровей мигали
весело.
- Учредительное собрание... - рассуждал Жмыхов. - Откудова этакое
выскочило?.. Живем, как азияты - ясное дело...
- Н-да... В волость съездишь, узнаешь. Там, поди, известно.
Хитрый мужик Стрюк. Улыбку спрятал в бороду, а борода у него что трава
на кочке.
- На съезд волостной я ездил... Вот где дела - так да-а...
Он рассказал Жмыхову о последних событиях в волости.
- Копая жирного знаешь? Этому за всех попало. Заседали в воскресенье, а
в селе станковые со Свиягинской лесопилки гуляли. Рабочий народ, известно...
До девок больше. Отмутили лавочника по первое число, как же. Взятошник...
- Их вражда старая, - пояснил Жмыхов. - Копай на лесопилку муку
поставлял. Мало что подмоченную, а говорят, ржаную промеж пшеничных кулей
подсовывал. Жулик известный.
- А ты слушай, - продолжал Стрюк. - Большевик, говорят, Неретенок-то?..
Он лукаво прищурился и выжидательно посмотрел на Жмыхова. "Хитрый
мужик, все знает", - подумал Жмыхов, а вслух сказал:
- Дела...


5

Кузнецовы бабы вернулись с поля. Темнело. Мальчишки на улице с трудом
доигрывали в городки. В растворенные окна хаты вместе с необычайной духотой
вечера врывались их звонкие голоса и удары палок по рюхам.
К Стрюку пришел самарский священник, отец Тимофей.
- Здоровеньки булы! - рявкнул он тяжелым медвежьим басом, снимая в
сенях дырявую соломенную шляпу. - Завтра дождь будет - солнце садилось в
тучу.
Кузнецова мать, рассыпчатая старуха, подошла к нему под благословение.