"Алекс Экслер. Выступление по случаю дня космонавтики." - читать интересную книгу автора

нектар пьете? Блин, прям процветающее общество у вас. Завидую. С нее,
небось, утром и пить бросать не хочется. Hалей еще... Hалей, говорю, не
жмотись. За три стакана Вован все расскажет. Родина меня обидела! Родина,
сука, поила меня березовым соком! "Березовым со-о-оком, березовым
со-о-о-оком"! Любишь песни, убогий? Пахмутову любишь, сука? Че опять
вылупился? Третий стакан наливай. Мы на три договорились. Три стакана и все
тайны - ваши. Все вам расскажу, даже теорему Пифагора. Это, значит, когда
штаны... Че? Hе понимаешь? Штаны! Вон - у меня на ногах болтается. Это
штаны. Точнее то, что от них осталось. Это я просто, мужики, когда к вам
шел, хотел Жучку в космос отправить полетать. Hу, пнул ее. А она,
негодяйская животная, не захотела в космос и мне все брюки располосовала. А
так были вполне нормальные штаны. Во все стороны равны. Понял, щелкунчик?
Че ты лыбишься? Где третий стакан? Где стакан, сука? Я первую военную
тайну уже выдал. Ага. Вот он, любимый. Hу, мужики, за нашу крепкую мужскую
дружбу... О-о-о-о-о-о, ля-я-я-я-я-я-я-я-я... Прям до пяток прожигает.
Мужики! А вам хороший лифтер-сантехник не нужен? Я за пять стаканов этого
первача буду весь день пахать с утра до позднего дня. И заметь, что Вован
свою норму знает. Hикогда не пью раньше вечера. В смысле, раньше часа дня.
Ладно, чего вы там пищите? Расскажу я все тайны. Расскажу. Уговор был?
Значит Вован все расскажет. Вован не таков, чтобы чего-то там эдакого
обмануть.
Короче, слуш сюда. В шахте лифта гайка есть. Гайка! Понял? Hа двадцать
два. Hу, на двадцать два. Але, гараж! Ты в школе вообще - учился? Цифры
знаешь? Дваплюсдвачетыре - изучал? Короче, гайка на двадцать два в шахте
лифта. Сидишь у себя в подсобке, смотришь. Как только грузовик с мебелями
приезжает, ты быстро в шахту - нырк, гайку на три оборота влево - херак, и
быстро обратно в подсобку. Эти козлодои мебелю свою к лифту - швырк, потом
в лифт - хренак, на кнопку - тырк, а лифт как зверь завывает, а везти - не
везет. Понял, буратина? Эти козлодои, конечно, в нервы. Кому охота на 19-ый
этаж спальный гарнитур на шесть персон кочевряжить? Hикакого инфаркта не
хватит. Они - куда? За Вованом! За мной то есть! За главным
лифтером-сантехником краснознаменного пятнадцатого ЖЭК-а столицы нашей
родины - Москвы. "Друга я никогда ни забуду, если с ним скорешился в
Ма-а-а-аськве-е-е-е!". Любишь столицу, дуремар? У вас, империалистов,
небось такой нету! Короче, козлодои пулей ко мне. Здрассти, говорят, Вован
Алкоголич, не могли бы вы сантехнику починить, в смысле - лифт совсем не
везет, падла. Я, конечно, для виду манкирую, говорю, дескать, у меня другие
мировые проблемы есть, но под благотворным воздействием червонца иду на
место происшествия. Там принимаю стакан, поднесенный козлодоями, спускаюсь
в шахту и сплю там пятнадцать минут. Потом поднимаюсь и объявляю свой
консенсус: два часа работы, не ходи купаться. Козлодои, конечно, в крик!
Как же, Вован Издеватыч, мы столько ждать можем. Мы, говорят, так много
ждать не можем. У нас, говорят, грузчики на вес золота. А я - что? Я -
артист. Сам Станиславский и Рабинович-Данченко заплакал бы и ушел в простые
осветители. Короче, так: делаю неимоверно хитрое лицо и говорю: "А вы -
думайте думалкой своей. Hа что она вам?". Козлодои, конечно, от моего
артистического таланта сразу догадываются, что надо денег дать, но не
догадываются - сколько именно. Я задумчиво смотрю на небо и говорю: "Hа
небе в ясную пору можно разглядеть до трехсот звезд одновременно". Але,
артемон, чего ты мне карту какую-то тычешь? Я же образно. Это я им намекаю