"Лариса Евгеньева. Эра Милосердия (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Извините. Я сумку Игоря принесла.
Мужчина вздрогнул и открыл глаза, вглядываясь в Эру.
- Ага... понимаю. Игорешкина подружка... кгм!.. Что-то говорил он
такое, вспоминаю. Прошу к нашему шалашу.
Он вскочил, раскланиваясь с жалким фанфаронством. Он был до ужаса
похож на Мурашова: те же темные глаза, прямой нос, та же усмешка одним
уголком рта. Но только это был внезапно постаревший на много лет Мурашов,
и это было страшно, как в кошмаре.
С улыбкой, которую вполне можно было бы назвать обаятельной, если б
не резкие морщины на изможденном лице и потухший взгляд, отец Мурашова
приятным, хотя и слегка сиповатым голосом предложил Эре сесть, пододвинув
стул изящно отделанным жестом.
Эра смотрела на этого человека, которого необходимо было сию вот
секунду заклеймить, пригвоздить, припечатать к позорному столбу, и опять
не находила слов.
- До свидания, - только и нашлась она сказать, пятясь в прихожую.
- Как? Уже уходите? - воскликнул он, одарив Эру улыбкой.
С беспокойством радушного хозяина он бросился вслед за ней и включил
в прихожей свет.
Прозрачный ручей вытекал из кухни и пересекал прихожую, разливаясь
лужицей у стоптанных комнатных тапок; Эра заглянула в открытую кухонную
дверь, и в носу у нее защипало от резкого запаха. Она увидела груду
разбитого стекла у раковины и три бутылочных горлышка. Эра повесила сумку
на ручку двери, взяла огрызок веника и принялась сметать стекло.
- Ну... право же... как-то неудобно... - Он заметно слинял, однако
все еще пытался выглядеть галантным хозяином. - Порежетесь.
Эра выбросила осколки в мусорное ведро и взглянула отцу Мурашова
прямо в глаза. Взгляд его ускользал, однако на сером, словно присыпанном
пеплом лице неровными пятнами проступил румянец.
- Я хочу сказать...
Эра умолкла. Казалось, ее слова не долетали до него: он стоял с
отсутствующим видом, глядя в пространство ничего не выражающими глазами.
Что-то сжалось у Эры в горле, в лицо ударила горячая волна - и она
бросилась из квартиры.
- Девочка... зачем же плакать? Разве тебя кто-то обидел? - растерянно
крикнул отец Мурашова, выбежав следом.
Эра остановилась на площадке.
- Плакать перед вами? - спросила она громко и раздельно. - Вот уж
нет.
Глаза у нее в самом деле были сухие. Перед ним она не станет плакать.


"Вот уж нет, вот уж нет..." - в такт шагам неосознанно повторяла Эра.
Она шла быстро, на пределе дыхания, нагнув голову и с усилием преодолевая
сопротивление ветра. Так она мчалась по уже затихающему городу, забыв, что
существует общественный транспорт, который в одно мгновение домчит ее до
дома - туда, где уют и вкусный ужин. Пожалуй, это было самое правильное:
бежать, пока от усталости не подкосятся ноги, все равно куда, лишь бы
избыть в этом лихорадочном беге напряжение последних дней.
Однако какая-то частичка Эриного сознания, по-видимому, продолжала