"Лариса Евгеньева. Эра Милосердия (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Запросто. Вот самое элементарное. Ты увидела какую-нибудь знакомую,
которую не встречала сто лет, она очень плохо одета, лицо у нее стало
прыщавым, и к тому же она растолстела, как слон. И вот она тебя обняла и
засыпает комплиментами - ну, твоя внешность, твои вид и прочее. А ты?
- Хитрый, - сказала Эра. - Я тоже ей скажу, что она ничего... Но я
ведь о другом.
- О другом так о другом. Тебе нравятся все наши учителя?
- Так уж и все! Я была бы счастлива, если б химии не было вообще!
- А ты подойди и скажи это химичке.
- Сумасшедший! А потом - какой смысл? Она же все равно никуда не
денется.
- Это уж точно. Потопали дальше. Допустим, ты врач и к тебе пришел
больной. Ты знаешь, что через месяц он должен умереть и ему ничем, ну,
абсолютно ничем нельзя помочь. Но он может прожить этот месяц более или
менее спокойно, если ни о чем не будет знать. Как ты? Скажешь?
Эра замотала головой.
- Вот видишь. Теоретически никто не любит лгунов, все считают, что
искренность - это очень прекрасно, а на деле... Если б я написал в
сочинении какое-нибудь вранье, она была бы довольна. Вранье она почитала
бы с удовольствием.
- А разве у тебя нет любимого человека?
- Нет, - сказал он жестко. - Уж такой я урод уродился. И потом, я не
люблю, когда меня покупают. Право на искренность, знаешь, надо еще
заслужить.
- Ты о чем?
- О том, что я предпочитаю писать про образы, - крикнул он, бросаясь
к трамваю. - "Образ Онегина", "Образ Чацкого", "Печорин - лишний
человек"!..
Это он прокричал уже с подножки трамвая.
Снова и снова вспоминала Эра их разговор. Наверное, он думал об этом
и раньше - уж слишком гладко он говорил. В частностях оно вроде бы и было
верно - и все равно Эре не хотелось с этим согласиться. Ведь только
искренность сближает людей. Как можно дружить, не ожидая ответной
искренности? И разве возможна без обоюдной искренности, например, любовь?
У человека должен быть кто-то, с кем можно поделиться своими мыслями,
мнениями, оценками, короче говоря - всем. Ну а границы искренности? Просто
не надо делать людям больно. Но это не имеет ничего общего с враньем...
...Вечером к ним зашел Валерий Павлович, знакомый отца, к которому
тот часто ходил играть в шахматы. Перед самым отъездом отец был у него и
вернулся расстроенный: упал и куда-то закатился ферзь (а отец всегда
предпочитал играть своими шахматами, они у него были из кости, старинной
работы, оставшиеся еще от деда). Ферзь тогда так и не нашелся, и вот
Валерий Павлович принес фигурку - она отыскалась за диваном.
Эра с тетей Соней ужинали, и тетя Соня поставила на стол третий
прибор.
- Большое спасибо, но я никак не могу. - Валерий Павлович, высокий и
седой, с задорной щеточкой усов, кланялся тете и прикладывал к груди
руки. - У меня Тишка не кормленный, мой попугай...
- По-пу-гай? - в нос, а это служило у нее признаком величайшего
неодобрения, переспросила тетя. - Да ведь они неприлично ругаются, эти