"Александр Етоев. Наши в космосе " - читать интересную книгу автора

затвердевший покров, и она задышит свободно сквозь ломкие развороченные
пласты. Но этот чужой, что кричал от края поляны, и те, что с ним, и то,
что было за ними, - большая круглая штука, похожая на дерево без коры, -
мешали доделать начатое.
Он стоял и молчал. Ждал, когда они уберутся.
- Ты что, глухой? Пахарь молчал.
- Или дурак?
- Он почувствовал зуд на шее под рыжими лохмами бороды. Муравей.
Высоко забрался. Пахарь повертел головой, потом пальцем сбросил с себя
докучливого путешественника.
- Я спрашиваю, планета как называется, а он мне башкой вертеть. Ты
ваньку-то не валяй, знаем мы эти штучки.
Те, что выглядывали из-за спины говорившего - двое слева и двое
справа, - с виду были немногим любезнее своего предводителя.
Говоривший, не дождавшись ответа, грозно насупился и подался на
полшага вперед. Те, что стояли в тени его широкой спины, качнулись было за
ним, но удержались - видно, подумали, что безопасность тыла важнее.
Вожак кожей почувствовал пустоту, холодком обдавшую спину, покосился
по сторонам и отступил на прежнее место.
- Что это у тебя за уродина? - Голос его стал мягче. Пахарь подумал:
отвечу, может, уберутся пораньше.
- Со-ха, - ответил он скрепя сердце.
- Со-ха? - переспросил пришелец. - Ну и название. Со-ха. Ха-ха. Ты ей
чего, копаешь или так?
Пахарь устал говорить. Одно слово - это уже труд. Но он сделал усилие
и выговорил по складам:
- Па-хать.
- Па-хать, - повторил краснорожий и обернулся к спутникам: -
Лексикончик. Зубы о такие слова поломаешь. "Пахать".
Пахарь стоял, не двигаясь. Он сросся с сохой, слушая гул земли. Но
пока эти пятеро здесь, она и он, ее сын, будут терпеть и ждать.
Лицо Пахаря, заросшее дикой шерстью, его сильные, грубые руки, низко
склоненные плечи - все в нем выражало полное безразличие к суете и словам
пришельцев. Он смотрел на них и сквозь них. Так смотрят на свет сквозь
пыльную чердачную паутину. Иногда Пахарь зевал, и на солнце вспыхивали
желтым огнем его большие сточенные клыки.
Ни интереса, ни страха, ни удивления - ничего не отражалось в его
застывшей фигуре. Он просто стоял и ждал. И земля ждала вместе с ним.
Пришельцы тем временем, сбившись в кучу, о чем-то тихо шептались.
Шепот то поднимался волнами, и тогда над поляной воронами вспархивали
слова: "в рыло", "с копыт долой", "пусть подавится", - то утихал до ровного
мушиного гуда. Наконец тот, что был главным, крикнул через поляну:
- Ну ладно, вижу, с тобой много не поговоришь. Значит, так. Бросай
эту свою со-ху. Полезай вон туда. Дырку в борту видишь? Люк называется.
Туда и полезай.
Пахарь стоял неподвижно. Только рыжие лохмы подрагивали на ветру и
солнце перебирало по волоску густую его копну, добавляя к рыжему золотое.
- Ты чего, дылда, совсем уже в дерево превратился? Полезай в люк, тебе
говорят. В плен мы тебя берем. Плен, понимаешь? Плен. Будешь ты у нас
пленный. Такое правило, понимаешь? С каждой планеты, даже