"Александр Этерман. Роза ветров" - читать интересную книгу автора

мотив. Аббатство располагает крупнейшей в мире коллекцией изданий
"Апокалипсиса" и комментариев к нему. Вполне апокалиптичны истории и теории
ересей, пересказами которых полна книга. "Апокалипсисом" же пугают бедных
монахов. Наконец, при помощи стихов из "Апокалипсиса" упорядочены залы
библиотеки. То есть Храма.
Ну, а Булгаков?
Его отношения с Новым Заветом, прямо скажем, довольно странные. В
"Мастере и Маргарите" наиболее явные цитаты из "Евангелия" - это выдержки из
допроса Иешуа Пилатом.
Евангелие если перед кем и лежит, то перед прокуратором. В форме
доноса. Иешуа, естественно, все отрицает. На Храм не посягал. Осла, и того
не было.
Что же до христианской символики, то напомним - после того, как
Маргарита, мастер и Азазелло сожгли роман вместе с особнячком, произошло
следующее:
"Комната уже колыхнулась в багровых столбах, и вместе с дымом выбежали
через двери трое, поднялись по каменной лестнице вверх и оказались во
дворике. Первое, что они увидели там, это сидящую на земле кухарку
застройщика... Состояние кухарки было понятно. Трое черных коней храпели у
сарая, вздрагивая, взрывали фонтанами землю. Маргарита вскочила первая, а за
нею Азазелло, последним мастер. Кухарка, простонав, хотела поднять руку для
крестного знамения, но Азазелло грозно закричал с седла:
- Отрежу руку! - Он свистнул, и кони, ломая ветви лип, взвились и
вонзились в низкую черную тучу. Тотчас из окошечка подвала повалил дым.
Снизу донесся слабый, жалкий крик кухарки:
- Горим."
Стало быть, против нечистой силы крестное знамение не очень помогает.
Да и симпатии автора явно на стороне черта. Особенно если он говорит
цитатами из товарища Сталина и с грузинским акцентом. Ведь его даже ГБ не
берет (хотя и пытается).

5


Сколько романов написал Булгаков? Один, конечно. Раскроем теперь
единственное, по сути, первое и последнее, программное, природное
произведение Булгакова - "Белая гвардия".
С чего начинается роман, мы уже знаем. Ну, а дальше что?
А дальше - смерть матери.
"Как-то, в сумерки, вскоре после похорон матери, Алексей Турбин, придя
к отцу Александру, сказал:
- Да, печаль у нас, отец Александр. Трудно маму забывать, а тут еще
такое тяжелое время... Главное, только что вернулся, думал, наладим жизнь, и
вот...
- ...Что сделаешь, что сделаешь, - конфузливо забормотал священник... -
Воля Божья.
- Может, кончится все это когда-нибудь? Дальше-то лучше будет? -
неизвестно у кого спросил Турбин.
Священник шевельнулся в кресле.
- Тяжкое, тяжкое время, что говорить, - пробормотал он, - но унывать-то