"Сергей Есин. На рубеже веков (Дневник ректора) " - читать интересную книгу автора

первично формулировать с карандашом в руках. Поэтому на всех выступлениях и
на всех встречах я бываю с записной книжкой.
Дневник позволяет часто ставить собственные точки в спорах - если
хотите, брать реванш, конструировать собственные ответы и слышать
собственные неудачи. Дневник позволяет также и не завираться - как мы подчас
завираемся в обычной жизни и в традиционных спорах. Дневник - это диалог с
жизнью и о жизни. И, как обычно бывает, дневник - некоторая надежда оставить
за собой последнее слово.
Когда писание Дневника стало моей нравственной потребностью? Не тогда
ли, когда в мои простенькие записи вторглась политика, потом работа, служба
в институте? Или когда вдруг дневник стал чуть ли не моим основным жанром?..
Как бы там ни было - настал момент когда мой Дневник из личного жанра
перешел в жанр публичности.
Конец века. Выходит эта книга с тремя годами моей жизни"... Но жизнь
продолжается в новом веке, и Дневник все пишется...


1998 год

1 января, четверг.
Новый год встретили вдвоем с В. С..[1]
Как ни странно, и как обычно, это оказалось и без нервов, и интересно.
Яств особенно никаких не было. Полдня я трудился над становящимся
традиционным фаршированным судаком. Были еще три или два салата и копченый
палтус. Из всех безумств телевизора мы выбрали НТВ - "Песни о главном-3"
проигрывали традиционному вечеру НТВ. На этот раз было попурри из знаменитых
классических номеров в исполнении эстрадных артистов. Особенно хорош был
Киркоров, который, в перьях и стразах, пел, подражая герою фильма о кастрате
Фаринелли. Чувствовалось, что ему самому это очень нравилось, он
наслаждался. Понравился также Леонтьев, певший что-то
классическо-инструментальное на манер ансамбля мужских и женских голосов,
инструментовавших раньше под "ба-бо-бу" Баха, и какой-то не узнанный нами
немолодой певец, исполнивший "Устал я греться у чужого огня". При этом на
нем была надета маска сварщика, в общем, смешно и остроумно. Как всегда, на
балу НТВ были все их ведущие и полюбившиеся гости. Неестественны и
ненатуральны были почти все, но особым внешним лицемерием отличались
Хакамада, все разыгрывающая из себя девушку, и Костиков - владелец прессы
прошлых лет. Из усов Евгения Киселева и с голых плеч Светланы Сорокиной
выпирали деньжищи, которые им заплатили, наверное, за эту непринужденность и
веселость. Не устаю каждый день говорить, что журналисты очень хорошо
устроились, очень неподкупное племя. Через всю программу мучили животных:
сначала президент компании Малашенко выводил бычка, который символизировал
старый год, а потом кто-то из певцов пел с тигренком, который еще не умеет
по-настоящему укусить.
Перед развлекательными программами что-то с телесуфлера считывал
президент. Его речь, как всегда, была неискренна и неумна. В самом конце,
создавая эффект сиюминутности для этой записи, из-за кулис появилась его
семья и принялась чокаться шампанским. К сожалению, их показали мало, было
бы интересно посмотреть на эту семью, все разглядеть, коли страна попалась к
ним в лапы и их обслуживает.