"Эйдзи Есикава. Честь самурая " - читать интересную книгу автора

накинулся на угощение.
"Есть ли новогодние рисовые колобки у матери и Оцуми?" - горько
размышлял он. Их семья сеяла рис и просо, но он помнил несколько новогодних
праздников, когда у них не было положенных блюд на столе. Его сотрапезники
между тем ворчали:
- Вечером к хозяину пожалуют гости, придется нам опять сидеть не
шелохнувшись и выслушивать в сотый раз его рассказы.
- Я скажу, что у меня разболелся живот, и отпрошусь спать.
- Невыносимая скука. Особенно на Новый год!
Два-три раза в год Сутэдзиро созывал к себе множество гостей - гончаров
из Сэто, важных заказчиков из Нагои и Киёсу вместе с семьями и непременно
самураев, родственников, знакомых и даже знакомых своей родни. Под вечер в
доме начинался переполох.
Сегодня Сутэдзиро пребывал в необычайно приподнятом настроении. Он
встречал каждого гостя низким поклоном и извинялся за то, что в минувшем
году не уделил ему должного внимания. В чайной комнате, украшенной
изысканным цветком, красавица жена Сутэдзиро подносила гостям чай. Посуда
поражала редким изяществом.
В конце прошлого столетия князь Асикага Усимаса превратил чаепитие в
ритуал, совершенный, как искусство. Чайная церемония постепенно проникла в
среду простых людей, и вскоре чай стал душой жизни народа. В небольшой
чайной комнате, украшенной одним цветком и единственной чашкой чаю,
полагалось отринуть превратности жизни и человеческие страдания. В мире,
погрязшем в скверне, чайная церемония настраивала людей на возвышенные мысли
и чувства.
- Позволительно ли мне обратиться к хозяйке дома? - произнес огромного
роста воин, пришедший вместе с другими гостями. - Меня зовут Ватанабэ
Тэндзо, я друг вашего родича Ситиробэя. Он пригласил меня с собой, но, к
глубочайшему сожалению, заболел, так что я оказался незваным гостем.
Тэндзо вежливо поклонился. Несмотря на хорошие манеры, грубоватые черты
лица выдавали в нем деревенского самурая. Жена Сутэдзиро подала ему чай в
желтой чашке работы гончаров из Сэто.
- Я не знаю этикета чайной церемонии, - сказал Тэндзо, оглядываясь по
сторонам. - В доме столь достославного и богатого господина посуда
несравненного качества. Простите за дерзость, но не принадлежит ли чашка,
которую вы держите в руках, работе мастеров из школы Акаэ?
- Как любезно, что вы обратили на нее внимание!
- Хороша! - Тэндзо поглядывал вокруг, блаженно потягивая чай. - Попади
она к купцам из Сакаи, бьюсь об заклад, они запросили бы за нее не меньше
тысячи золотых монет. Дело, конечно, не в цене, куда удивительнее красота
этой вещи.
Так они и обменивались любезностями, пока гостей не позвали во
внутренние покои на ужин. Хозяйка вошла в гостиную вместе с Тэндзо. Подушки
для сидения разложили кругом. Сутэдзиро восседал в центре, поочередно
приветствуя каждого гостя. Когда его жена со служанками закончили обносить
всех сакэ, он занял место за одним из столиков. Поднимая чашечку сакэ,
хозяин рассказывал истории о стране Мин, где прожил долгие годы. Он,
казалось, мог бесконечно рассказывать о своих приключениях в Китае, который
для большинства японцев оставался диковинной страной. Сутэдзиро, похоже,
приглашал и угощал гостей столь щедро с единственной целью - предаться