"Ильяс Есенберлин. Шестиглавый Айдахар ("Золотая орда" #2) " - читать интересную книгу автора

довольные легкой победой и богатой добычей, ставили свои походные шатры в
зеленой и прохладной долине.
Как и Берке, Узбек-хан был ревностным мусульманином. Узнав, что
неподалеку от привала его туменов находится ханака - обитель дервишей из
могущественного мусульманского ордена суфийцев, хан отправил к ним близких
людей во главе с братом Кутлук Темира - Сарай Кутлуком. Дервиши встретили
посланцев хана с большим почетом. Шейх ханаки вознес аллаху молитву, прося
долгой жизни опоре ислама великому Узбек-хану и побед над неверными его
доблестному войску.
И только после обильного угощения, когда гости собирались в обратный
путь, словно невзначай шейх пожаловался Сарай Кутлуку на обиды, нанесенные
вои-нами Орды ордену. Слова его были пристойны, лицо излучало доброту, но в
глазах, глубоко спрятанных под кустистыми бровями, вспыхивали жесткие,
недобрые огоньки. Тихим голосом, склонившись в полупоклоне, шейх говорил:
- Доблестные воины великого Узбек-хана захватили много наших людей,
угнали тридцать тысяч баранов. Нашлись такие, кто, забыв заповеди пророка
Мухаммеда, прельстился имуществом, принадлежащим мечети и слугам аллаха.
Пусть великий хан проявит справедливость и поможет нам вернуть то, что
отняли у нас его воины. Аллах вознаградит его и продлит ему счастливые дни
царствования.
- Я передам твои слова моему повелителю, о мудрый шейх...- сказал
Сарай Кутлук.
И он передал их Узбек-хану. Хан Золотой Орды впал в ярость. Ему,
хорошо знающему, сколько войн пришлось вести Орде за земли Азербайджана,
нужна была здесь надежная опора, а кто мог ею стать, как не секта дервишей,
которая оплела своей паутиной города и селения этого края? Община поистине
стала всемогущей. К тихим, вкрадчивым словам, идущим из ханаки,
прислушивались с почтением и страхом и простой дехканин, и знатный купец.
Узбек-хан велел вернуть общине скот и в знак признания и искупления
вины послал шейху слиток серебра величиною с конскую голову. Были найдены и
воины, осмелившиеся войти в мечеть и в дома служителей аллаха с корыстными
мыслями. Одному из них отрубили голову и, продев сквозь уши волосяной
аркан, повесили на шею другому. Туленгиты из личной охраны хана провели его
между шатрами, и всякий из многотысячного войска мог видеть, что будет с
каждым из них, если он поступит так же, как поступили эти двое.
Не довольствуясь этим, Узбек-хан послал гонцов с приказом к
предводителям правого и левого крыла войска. В приказе говорилось: "Тот,
кто будет красть или насильно забирать скот и вещи, принадлежащие
мусульманской общине дервишей, будет пойман и отдан для наказания мюридам
шейха. Никто не смеет творить насилие над жителями ханаки или над теми, кто
нашел там убежище. Если же знающий о преступлении, совершенном кем-либо из
воинов, не донесет об этом, а станет укрывать виновного, то он также будет
предан смерти как соучастник преступления".
Тяжким выдался для Ирана год лошади. Страшные грозы бушевали над ним,
а с неба низвергались потоки воды, и реки выходили из берегов, смывая и
разрушая жилища. Двинулись в поход и крестоносцы. Эмир Чопанбек из рода
сулудзу, неся большие потери в людях, с трудом сдерживал их войско.
Неспокойно стало и на других границах.
Обстановка для Узбек-хана сложилась благоприятной. Но, окрыленный
первыми успехами, он потерял осторожность, забыл, что перед ним сильный и