"Ильяс Есенберлин. Шестиглавый Айдахар ("Золотая орда" #1) " - читать интересную книгу автора

И с той поры все земли, начиная от Кипчакской степи на север, на запад и на
юг, до тех пределов, куда смогло ступить копыто монгольского коня, получили
название ханства Золотой Орды.
В год мыши (1240), в год, когда Бату покорил и разрушил Харманкибе,
начал строить он свою столицу - город Сарай...
Это было семнадцать лет назад... А сегодня, глядя на свою ставку,
Бату-хан вдруг впервые не ощутил привычного волнения. Тускло, без радости
смотрели на мир его глаза. Великий Бату-хан, одно имя которого наводило
ужас на племена и народы и заставляло дрожать полмира, был болен. С той
минуты, как он впервые сел на коня, Бату не знал ни одной болезни. Раны,
полученные в походах, заживали быстро, словно у степного волка. А в этот
год, в год змеи, когда ему исполнилось пятьдесят шесть лет, великие силы
Неба отвернулись от него. В Хорватии Бату был тяжело ранен, и наследники
уже косились друг на друга, готовые сцепиться в схватке за право стать
ханом Золотой Орды.
Но он победил смерть. Так ему тогда казалось, пока не почувствовал,
что судьбу нельзя обмануть. Неведомая болезнь поселилась в теле Бату-хана.
Никто не мог назвать ее имени. В бессилии отступали перед болезнью самые
известные в степи знахари - бахсы, беспомощными оказались табибы и лекари,
приглашенные из Китая, Ирака, Ирана и Рума.
Еще в прошлом году, полный сил и здоровья, Бату легко останавливал и
валил на землю молодого быка, а нынче тело его сохнет, мышцы сделались
вялыми и нет прежней силы в руках. Кто бы еще недавно, глядя на грозного
Бату-хана, мог сказать, что придет время и он будет в одиночестве сидеть на
кургане - сутулый и постаревший, похожий на сабу - кожаный мешок, из
которого выпит весь кумыс? Кто из великих знал такую страшную и непонятную
болезнь?
Бату-хан угасал медленно, и, вместе с тем как истаивало его тело, все
сумрачнее казался ему мир. Все, что было интересно другим, что приносило им
радость, становилось безразличным и ненужным для него. Душа больше ничего
не жаждала: ни побед, ни крови врагов, ни далеких походов.
Крупные капли пота выступили на бледном лбу хана. Он с трудом поднял
руку и вытер его ладонью. И вдруг вспомнилось ему далекое, то, что было
тридцать лет назад, когда знаменитый его отец Джучи-хан, властитель
Дешт-и-Кипчака, Хорасана и Ибир-Сибира <Ибир-Сибир - Сибирь.> оставил этот
мир. Тогда... Тогда сильно и звонко стучало сердце и кровь, горячая и
быстрая, струилась по жилам. Жизнь казалась большим праздником, и
поднимались, отодвигались в бесконечность горизонты над землями, которые он
мечтал бросить под копыта своего коня.
Умирая, отец оставил Бату только улус Дешт-и-Кипчак. Через два года
его подняли на белой кошме и он стал ханом Орды.
Неужели минуло с той поры тридцать лет? Прошедшие годы показались
Бату-хану короткими, как дни. Тогда каждая победа переполняла его
торжеством, а каждая покоренная страна казалась высокой горой, на которую
удалось подняться. Он хотел и все делал для того, чтобы быть похожим на
своего великого деда Чингиз-хана.
Бату-хан попытался разбудить в себе прежнюю ярость и не смог - душа
молчала. Он вдруг с горечью подумал, что полмира, которые сегодня
принадлежат ему, наверное, не стоят и медной монеты нищего дервиша, если
нельзя откупиться от смерти или хотя бы отодвинуть ее срок. Звериный страх