"Барбара Эрскин. Дитя Феникса Часть 2" - читать интересную книгу автора

Послание, которое она собиралась написать, предназначалось Элейн.
Изабелла, встав на колени, склонилась над сундуком, играя пушистым кончиком
пера.
"Дорогая моя, милая сестра. - Начало ей понравилось. - Ради нашей
старой любви друг к другу я хочу попросить вас оказать мне одну услугу".
"Вытащи меня отсюда!" - такова была суть ее письма. Принцесса была в
отчаянии. Она понимала, что ее держат здесь как узницу, из высших
соображений оставляя имя и титул. Для нее не должно было существовать
мужчин, за исключением старого священника, который вел службы в монастырской
церкви, и епископа, приезжавшего к ним распекать настоятельницу за
распущенность нравов и беспорядок. А еще ему не нравились некоторые следы
богатства и уюта, которые он замечал в монастыре. Уюта! Изабелла фыркнула.
Для нее этот монастырь был чем-то вроде ада. Элейн должна вытащить ее
отсюда, она допущена ко двору короля Генриха, и она поможет.
Изабелла снова склонилась над письмом и стала старательно выводить
слова. Она не привыкла держать перо и с огорчением заметила, что кончик его
расщепляется под нажимом ее пальцев, забрызгивая кляксами пергамент.
Сначала послышался отдаленный гул, похожий на раскаты грома. Она с
недоумением посмотрела вверх, на окно и озадаченно нахмурила брови. Но вдруг
пол под ней поехал куда-то в сторону. Бросив перо, она схватилась за сундук.
Тут сильно закачался подсвечник и, перевернувшись, покатился и грохнулся на
пол. Свеча погасла. Изабелла заметила, что за окном уже занимался день.
Издалека до нее доносились крики, и она вскочила на ноги. Нащупав в
темноте дверь, она выбралась в холодный коридор. Все вокруг нее содрогалось,
качалось и куда-то плыло. Она слышала, как сыплется с крыши черепица, трещат
и рушатся каменные стены.
Затем все прекратилось так же внезапно, как началось. Над монастырем
нависла гнетущая тишина.
Изабелла стояла в оцепенении, ее сердце готово было выскочить из груди.
Ее глазам представилось страшное зрелище: она видела, как монахини выбегали
из церкви. Они плакали; среди них были пострадавшие; у двоих по лицу текла
кровь, - им задело головы. Все были в страшном потрясении. Случилось так,
что во время утренней молитвы, когда их голоса сливались в распеве неземной
красоты, неожиданно рухнуло большое алтарное распятие, и огромные куски
деревянной алтарной перегородки полетели прямо в хор. Прекрасный
витраж-розетка, украшавший западную стену, разбился на множество мелких
осколков.
Настоятельница с лицом белым, как ее плат, молитвенно сложив руки,
переходила от монахини к монахине и подсчитывала, сколько из них было
ранено. Чудом никого не убило.
Изабелла, подойдя к несчастным, хотела предложить им свою помощь, но в
этот момент рядом с ней остановилась настоятельница. Окинув принцессу долгим
взглядом, она спросила:
- Где вы были? Вас ведь не было в церкви?
Пальцы Изабеллы были перепачканы чернилами, в правой руке она комкала
обломанное перо. Даже под пылью, которая покрывала ее всю с головы до ног,
было видно, что и плат, и ряса ее выпачканы чернилами.
- Я была в своей келье, мать настоятельница, я там писала. - Она все
еще не оправилась от потрясения, и признание вырвалось непроизвольно. - Что
это было? Что случилось?