"Василий Ершов. Таежный пилот (Мемуар)" - читать интересную книгу автора

человеческого обитания.
Ближе к городу повисает непрозрачная дымка. Как сквозь мутное стекло,
впереди, за белоснежной площадью лесов и полей, проявляется серый круг, над
ним столбы серых дымов, внизу серые дома, серые улицы, на них копошатся
серые потоки машин. И чем ближе к центру, тем явственнее чувствуется тяжелый
сернистый запах города, язвы Земли.
А наверху - чистое, ясное небо, свободное дыхание, первозданная тишина
и покой.
Я вытерплю это грязное скопище строений внизу, оно проплывет и
останется позади, и серое размытое пятно пропадет в бескрайнем просторе и
белизне зимней тайги.
Тайга зимой седая. Если лететь низко, хорошо видны заиндевелая зелень
величественных и строгих елей, золотые стволы сосен мачтового бора,
накопившийся снег на лапах кедров, нагота спящих берез и осин. Чем выше
поднимаешься над этим застывшим в трепетной чистоте миром, тем светлее и
мягче кажется лесная одежда планеты, и чудится, что царство Деда Мороза
будет спать непробудным сном до самой весны.
И вдруг на редколесье, освещенные низким солнцем, проявляются голубые
борозды следов, а на опушке, где просвечивает осинник, замечаешь семейство
сохатых: бурый бык, подняв голову, следит за шумящим в небе самолетиком, а
две самки продолжают кормиться осиновыми ветками. А дальше, за лесным
массивом, пробирается след в след стая волков: вот услышали гул мотора и
мигом прыснули под деревья. Они идут по следу, и как только самолет
скроется, продолжат свой поиск и найдут пищу.
Оказывается, зимняя тайга живет, и жизнь ее проста и страшно жестока,
от начала веков. Кто знает, какая судьба ждет лосиное семейство через пару
часов.
Там, позади, среди серых декораций города, тоже как-то уживаются добро
и зло, там средоточие прогресса и скопище человеческих пороков, эпидемии и
больницы, информация и политика, суета и многословие, интриги и
комбинации, - там цивилизация. Она не менее жестока, чем жизнь природы, - но
природа честнее.
Я еще не научился ценить свободу полета над городскими страстями; позже
я пойму простую истину: в небе жизнь чище, а мышиной возни сверху вообще не
видно.

*****

К третьей зиме я уже считался опытным вторым пилотом, настолько
опытным, что когда стал вводиться в строй на Ан-2 наш новый молодой командир
авиапредприятия, бывший вертолетчик, меня поставили к нему вторым пилотом.
Новоиспеченному капитану Ан-2 сначала не очень удавались полеты.
Известно же, что обычно вертолетчики привносят в технику пилотирования
самолета некоторые вертолетные привычки.
Я никогда не летал на вертолете, поэтому ничего предосудительного в
пилотировании своего командира не находил. Просто... туго ему давалось.
Регулярно летать он не мог из-за многочисленных проблем, встававших перед
предприятием, которые ему все время приходилось решать. Поэтому новые навыки
никак не могли закрепиться. Вот командование летного отряда и надеялось, что
я подстрахую.